Порабощенная - Вирджиния Хенли (1997)

Маркус навалился сверху и схватил зверя за клыки, чтобы избежать смертельного удара. Рассвирепевший кабан яростно боролся за свою жизнь. Диана прижала руки к груди. Ей казалось, что сердце вот-вот разорвется. Она уже не боялась ни за себя, ни за собак. Все ее внимание сосредоточилось на Маркусе. Его голые руки и ноги уже кровоточили от ссадин, и она боялась, что в любой момент он может получить серьезную рану. Ее сердце билось так сильно, что отдавалось в барабанных перепонках. Она так сильно его любила, она не могла видеть, как он истекает кровью!

Глава 21

Пока Маркус боролся с кабаном, пот на его лице и мускулистых руках смешался с кровью. Диана с трудом верила своим глазам, но кабан почти перестал сопротивляться, и Маркус веревкой связал его задние ноги. Затем он обмотал веревку вокруг клыков и притянул голову к передним ногам, совершенно лишив зверя возможности двигаться. Он оставил его на земле и пошел к ней через поляну, удовлетворенно ухмыляясь.

— Ты его не убил?! — удивленно заметила она.

Его ухмылка исчезла.

— А ты разочарована?

— Да нет же, Маркус! Мне таких смелых поступков еще не приходилось видеть. — Она протянула руки, чтобы он снял ее с лошади.

— От меня воняет, — грубовато сообщил он. — Запах у кабана отвратительный.

— Не важно, — сказала она и упала на него так, что он вынужден был ее поймать. — Ты такой неосторожный! Я едва не умерла от страха за тебя!

Он разрешил собакам побегать за зайцем, а сам уселся вместе с Дианой на поваленное дерево, чтобы перевести дыхание.

— Без собак мне бы не справиться, — объяснил он. — Я их научил кусать только уши, чтобы не повредить кабана. Я кабанов не убиваю, а отвожу в крепость: там огорожен участок, где мы их выращиваем. Этот — маленькая кабаниха.

— Маленькая? — удивленно переспросила Диана.

— Мужские особи значительно крупнее, но от них меньше пользы.

— Я правильно тебя расслышала, Маркус Магнус? Ты и в самом деле признал, что женская особь более ценная, чем мужская?

Он усмехнулся и заправил выбившийся локон ей за ухо.

— Требуется лишь один кабан или два, чтобы оплодотворить двадцать кабаних и вывести поросят.

— И что же происходит с кабанами?

— Мы их съедаем, разумеется. — Он снял с седла топор и поставил грубую загородку из сучьев, потом огородил ее кольями. — Я не хочу, чтобы до нее добрались волки, пока мы охотимся на следующего.

— Волки? — воскликнула Диана, надеясь, что он шутит. Когда она поняла, что он вполне серьезен, то сказала: — Почему бы нам не отвезти эту кабаниху в крепость? Моя страсть к охоте вполне удовлетворена.

— Ты полагаешь, что средневековые мужчины остановились бы после первой добычи?

— Я совершенно в этом уверена, Маркус.

Он ухмыльнулся:

— Тогда у меня еще больше причин продолжить, пока я не превзойду их.

Ее сердце замерло от восторга, потому что она поняла, что он хочет произвести на нее впечатление. Он и в самом деле ревновал ее к этим «средневековым мужчинам», как он их называл. Но Маркусу Магнусу не о чем было беспокоиться. Он мог превзойти любого мужчину любой эпохи. И она скажет ему об этом, но не раньше, чем они окажутся в постели, где она вознаградит его за храбрость, силу и выносливость, превышающие все возможные пределы.

Когда охота наконец завершилась, они выехали из леса с тремя кабанами. Две кабанихи были привязаны на вьючной лошади, а кабана Маркус взвалил на собственные плечи. Ромул и Рем, едва передвигающиеся от усталости, плелись следом, и, когда охотники приблизились к вилле, Диана с энтузиазмом затрубила в рог. Хотя она все представляла себе иначе, она понимала, что ни одна охота ни в какую историческую эпоху не превзошла бы то, что ей довелось пережить сегодня рядом с ее великолепным римским воином. Она не поменялась бы местами ни с Клеопатрой, ни даже с самой королевой-девственницей[32].