Порабощенная - Вирджиния Хенли (1997)

Однажды, когда море было ровным и гладким, как вода в бассейне, а солнце светило вовсю, Диана решила обследовать римский корабль. Он был построен по греческому образцу, только на носу был укреплен железный рог. Тор объяснил ей, что он используется для тарана вражеских кораблей, после которого по абордажному мостику римские солдаты перебирались на чужое судно. Диана вздрогнула и возблагодарила судьбу за то, что беда пока обходила их стороной.

Она открыла тяжелую дверь, спустилась по деревянным ступеням и в ужасе замерла. Ряды голых по пояс мужчин, по спинам которых струился пот, вращали огромные весла. Она в ужасе прижала руку ко рту; ее глаза стали величиной с блюдца. Тор с силой взял ее за плечи и заставил подняться по ступеням.

На палубе она долго хватала воздух ртом, цепляясь за Тора, как за спасательный канат. К ним подошел Маркус, удивленный, как посмел Тор обхватить Диану. Подойдя поближе, он понял, что что-то произошло. Маркус подхватил ее на руки и почувствовал, как она от него отпрянула.

— Галерные рабы! — возмущенно воскликнула она.

Он отнес ее в каюту и посадил на койку. Она смотрела на него таким обвиняющим взглядом, что он поднял руки.

— Поверить не могу, что ты такая наивная. Во имя богов, скажи мне, как же тогда преодолеть расстояние от Британии до Рима? И там не только бритты, — добавил он, защищаясь, — есть и галлы, и нубийцы…

— Они люди, Маркус, не важно, какой расы. Бог ты мой, как могут римляне быть так равнодушны к чужим страданиям? Как можно приговорить людей пожизненно к галерам?

— Вовсе не пожизненно. На десять лет. Сидеть на веслах на галерах могут лишь сильные мужчины. — Когда он понял, что все равно не успокоил ее, то встал перед ней на одно колено и взял за руку. — Любимая, если бы я мог ради тебя исправить все зло в мире, я бы это сделал. Возможно, в твое время и нет рабства, но, положа руку на сердце, разве ты можешь сказать, что у вас нет страданий и несправедливости? Наших рабов хорошо кормят за их труд, у них пристойное жилье, кроме того, их много, поэтому никто особенно не перерабатывает.

Диана вспомнила Лондон, огромную пропасть, разделяющую богатых и бедных. Богатый свет купается в роскоши и удовольствиях, а босоногие девчонки, торгующие спичками, тихо умирают от голода на улицах города. Маленьких детей заставляют чистить трубы, и иногда они сгорают заживо… Диана решила, что нельзя винить Маркуса за порядки его времени, как нельзя обвинять ее за нищету и голод в восемнадцатом веке.

Она коснулась его лица.

— Ты едешь в Рим, чтобы улучшить жизнь всех британцев. Я не имею права просить, чтобы ты делал больше.

— Мы прибываем завтра, — сообщил он ей. — Пойдем на палубу, полюбуемся морем и солнцем.

В ту последнюю ночь на борту корабля, лежа в объятиях Маркуса, Диана рассказала ему все, что знала из исторических книг об императоре Нероне.

— По возможности избегай его. Он — сумасшедший, его правление прославится жестокостью и тиранией.

— Он убил собственную мать, я все знаю о Нероне, — уверил ее Маркус.

— Ты не знаешь, что через три года он сожжет Рим, чтобы построить новую столицу на его руинах.

— Рим сгорит? — не поверил он.

— Да, но новый Рим будет великолепен и переживет века. Нерон обвинит в пожаре христиан, но его самого будут так ненавидеть, что дело кончится восстанием, и он покончит жизнь самоубийством, не до жив до тридцати двух лет.

Маркус уставился на потолочные балки каюты и задумался: действительно ли Диана жила в будущем или просто обладает даром предвидения, на который претендуют многие? Он покрепче прижал ее к себе. Пока они вместе, ни прошлое, ни будущее их не касались.