Порабощенная - Вирджиния Хенли (1997)

— Не иначе как вдова Виксон. Господи, она не живет в доме! Она его… то есть… она его…

— Я знаю точно, кто она.

— Тогда вы не так невинны, как кажетесь, — сказал Питер слегка охрипшим голосом. Он снова схватил ее руку и сжал. — В дом приглашаются лишь будущие невесты.

Диана не стала делать вид, что не понимает его, но, хотя и была очень польщена, ей показалось, что ловушка вот-вот захлопнется.

— Боюсь, что завтра невозможно, — попробовала возразить она.

— Я не уйду, пока вы мне не пообещаете, — поклялся Питер.

Ее фиалковые глаза расширились, когда она увидела, что он наклоняется к ней с совершенно определенным намерением. Она только успела вдохнуть, как почувствовала прикосновение его губ. Поцелуй не вызвал в ней романтического трепета, но она удивилась его нежности. Когда Диана отодвинулась, он спросил шепотом:

— Когда ты придешь?

— Скоро, — пообещала она.

— Как скоро?

— Послезавтра.

Питер покачал головой.

— Недостаточно скоро. — Он схватил ее за плечи и притянул к себе. Он снова скользнул губами по ее губам. — Завтра! — настойчиво сказал он.

Диана никак не могла придумать подходящего предлога, чтобы он поверил.

— Пруденс держит меня на коротком поводке. Она приехала сюда по указанию врача принимать минеральные ванны, а я должна ее сопровождать. — Диана сама удивлялась, с какой это стати она оправдывается? Она с большим удовольствием побывала бы в елизаветинском

особняке, чем стоять в жуткой хламиде в теплой воде.

— Пруденс вроде бы очень хотела поехать, может быть, мне дернуть за звонок и пригласить ее? — Он угрожающе потянулся к звонку.

Глаза Дианы, понявшей, что он перехитрил ее, озорно блеснули.

— Вы настоящий дьявол, Питер Хардвик! Я сдаюсь на милость победителя. Мы приедем завтра.

— И останетесь на ночь, — настаивал он. — Тогда вы сможете по-настоящему оценить Хардвик-Холл, постоять у парапета в лунном свете, проехаться верхом по парку в утреннем тумане и, разумеется, переночевать в опочивальне, где когда-то спала королева-девственница.

Щеки Дианы раскраснелись.

— Вы победили, Питер. Я возьму с собой чемоданчик, но при одном условии: вы не станете настаивать на сегодняшнем бале.

Питер ухмыльнулся.

— Ничего не может быть ужаснее. Я с удовольствием пропущу сегодняшний. — В его глазах светилось торжество. — Я заеду завтра за вами в одиннадцать, чтобы мы успели к ленчу.

Когда он ушел, Диана услышала, как Пруденс распоряжается в кухне, и подождала, пока она оттуда выйдет.

— Ты будешь довольна, узнав, что Питер Хардвик пригласил нас в Хардвик-Холл.

— Он и меня пригласил?

— Ну конечно.

— Ах, какой милый мальчик! Его манеры безупречны. Когда мы едем?

— Завтра. Нам предложили там переночевать и полностью насладиться гостеприимством елизаветинского особняка. Питер не очень хотел сегодня ехать в ассамблею, поэтому у нас достаточно времени на сборы.

— Не каждый день тебя приглашают в дом графа. Мне понадобится Бриджет и вторая горничная, чтобы подготовить свои туалеты и упаковать все, что мне может пригодиться.

Как только Пруденс вышла из комнаты, Диана выскользнула из дома. Она пошла к реке, чтобы посмотреть на лебедей. Широкий и быстрый Эйвон нес свои воды в Бристольский залив. Она представила себе ладьи кельтов и викингов и боевые суда римлян с огромными веслами. Она заметила две баржи, груженные батским камнем, и подумала, что он, может быть, из каменоломен Хардвика. Разглядывая величественные особняки в георгианском стиле, она решила, что многие из них построены из этого камня. «Семья, по-видимому, чрезвычайно богата, и все это старые деньги», — подумала она. Она пойдет в библиотеку и поинтересуется историей графов Батских, чтобы узнать, каким образом они стали владельцами елизаветинского особняка.