Запретная любовь - Вирджиния Хенли (2010)

— Тихо, дорогая… Мы еще много чего наговорим друг другу в следующие сто лет. Зато наша жизнь не превратится в стоячее болото.

— Пойдем наверх. Я хочу попросить прощения, чтобы избавиться от чувства вины.

— Ни о какой вине между нами не может быть и речи. Ни сейчас, ни впредь.

Когда они вошли в его покои, Тори со вздохом пробормотала:

— Ночью я попыталась разобраться в себе. И теперь могу торжественно поклясться, что люблю тебя и что Бодиам для меня не так важен, как ты. Моя любовь к тебе безгранична, даже если ты будешь нищим как церковная мышь, даже если у тебя не будет никакого замка.

Он взял ее за руку.

— Сначала я расскажу тебе все про мои денежные дела, а потом попрошу тебя выйти за меня замуж, Тори.

— Но твои денежные дела меня не касаются, Фэлкон. С моей стороны было бессовестно злиться из-за этого.

— Мне нравится, когда ты бессовестная.

Протянув руку, он вытащил шпильки из ее прически, и волосы волнами рассыпались по ее плечам.

Вот так лучше.

Он запустил пальцы в эту темную шелковистую массу.

— Мне ужасно не нравится, когда ты укладываешь их на затылке.

Тори загадочно улыбнулась. Примерно то же самое говорил и Фэлкон сто лет назад.

— Давай сядем. Я хочу рассказать тебе, как обстоят дела с деньгами.

Она села у камина, а Фэлкон сел в кресло напротив нее.

— В прошлом месяце на побережье произошла жуткая трагедия. «Темза» — корабль Ост-Индской компании потерпел крушение и затонул вместе с командой. Меня это потрясло до глубины души, и мне захотелось что-нибудь сделать, как-то предотвратить такие несчастья в будущем. Как раз в это время компания спустила на воду новый корабль, и я на свои деньги оснастил его спасательными шлюпками.

Порываясь что-то сказать, Виктория с обожанием смотрела на Фэлкона, но он поднял руку, останавливая ее, и вновь заговорил:

— Когда ты рассказала, что я пиратствовал и грабил, мне стало ясно, почему эта катастрофа так подействовала на меня. Думаю, у меня появилась внутренняя потребность искупить свою вину за то, что я натворил в прошлой жизни.

На глаза Тори навернулись слезы, и она прошептала:

— Ты правильно поступил, Фэлкон. Я обожаю тебя за щедрость.

— И кроме того… Когда ты исчезла, я подумал, что ты уехала в Лондон и больше не вернешься. Поэтому я решил потратиться на добрые дела. В большинстве своем обитатели Хокхерста живут впроголодь. Рыболовство — занятие слишком опасное и не очень-то прибыльное. Но неподалеку от Бодиама у меня есть участок богатой земли акров в сто. Я пожертвовал его местным жителям, а потом прикинул, что там выгоднее всего выращивать. И остановился на хмеле. Я вложил несколько тысяч фунтов в посадки хмеля, которые начнутся весной.

— Прекрасная идея! — воскликнула Тори. — Ты всегда заботился о Хокхерсте и его обитателях. Только теперь делаешь это на законных основаниях.

Он поморщился и проворчал:

— Ты уверена, что тебе понравится раскаявшийся грешник?

Улыбка Тори была полна ехидства.

— Ох, старого грешника ничто не исправит. Грешить — у тебя в крови.

— Не хватает только напарника, не так ли?

— Как насчет Тори Палмер Фуллер? По-моему, мне очень подходит.

* * *

— Венчаюсь тебе этим кольцом, телом, душой и всем моим объявленным состоянием.

С этими словами Фэлкон надел на палец Виктории широкое золотое кольцо.

«Только что Фэлкон подарил мне Бодиам. Разве могла я мечтать о том, что буду жить в замке, тем более в таком прекрасном, как Бодиам? Но это огромная ответственность, я должна восстановить замок и содержать его в порядке».

— Тех, кого соединил Бог, никто не в силах разделить, — проговорил преподобный Эдмунд Карсуэлл.

Улыбнувшись любимой сестре, он продолжал: