Парус подхватил ветер и «задышал», продолжая чуть вздрагивать. От силы бокового ветра лодка резко качнулась и накренилась. Столь неожиданно, что Рики охнула и, потеряв равновесие, повалилась со скамьи. Руки только и успели что схватиться за полы шляпы, чтобы удержать её на голове и не дать ершистым соломенным прядям вылезти наружу.

– Сильный крен! – Дален пытался перекричать ветер. – На другой борт всем!

Один за другим лучники рванули на противоположную сторону, выравнивая весом лодку на волнах. Особо смышленые перекатили к себе ещё и бочки с пресной водой, чтобы противовес ветру был сильнее.

Осторожно, почти ползком, стараясь не высовываться из-под досок-скамей, чтобы ненароком не попасть под ветер, Рики пробиралась в безопасное укрытие. Но уткнувшись лбом во что-то твёрдое, она осторожно приподняла шляпу и осмотрелась.

Прямо у носа была здоровенная, тщательно просмоленная бочка, от которой тянуло не только смолой, но и землёй – столь непривычный запах в море. И не только землёй, но и дублёной кожей, и даже конским навозом.

От переизбытка терпких «ароматов» Рики чуть не задохнулась и резко приподнялась на руках, чтобы глотнуть свежего воздуха. Перебить запахи, однако, не удалось. Вместо морской прохлады девушка угодила лицом прямо в их источник: кожаный сапог, каблук которого устойчиво опирался на бочку, а нос был чуть приподнят вверх, будто сам жаждал воздуха, спасаясь от навозного благовония.

– Весьма занимательный способ высказать мне своё почтение, – раздался голос сверху.

По телу Рики пошла лёгкая дрожь. Она узнала бы этот голос из тысячи других, даже перебиваемый гудящим ветром или ослабленный на морозе. Не решаясь поднять глаза, она так и продолжала стоять на четвереньках, понуро уткнувшись носом в каблук дорогого сапога и умоляя всевышнего сохранить её тайну. Но боги услышали по-другому.

Сильная рука обладателя голоса и по совместительству сапога, не принимая никаких возражений Рики, что вопили внутри неё со всей силы, потянулась к шляпе и сдернула её. Короткие волосы озорными брызгами прыгнули вверх и, не найдя укрытия, опали назад, рассыпаясь по сторонам медовым сеном, словно выпавшим из телеги задремавшего возницы.

Неловкое молчание длилось недолго, но прежде, чем оно было нарушено, Рики увидела перед собой одетую в перчатку руку с перстнем поверх, в центре которого сверкал великолепно огранённый рубин. Замешкавшись, то ли к руке полагается припасть губами, то ли опереться на неё, Рики выбрала последнее и робко прикоснулась к ней своей ладонью. В тот же миг рука крепко сжала ладонь девушки и рывком потянула вверх. Рики встала. Отстранившись от крепкой опоры, осмелилась поднять глаза и посмотреть на того, кто стал виновником её разоблачения.

Стернс сидел, не двигаясь, уперевшись ногой всё в ту же бочку и с нескрываемым любопытством изучал девушку. Собравшиеся поодаль в кучку лучники тоже разглядывали Рики, словно диковинку, и перешёптывались между собой.

– А теперь потрудитесь объяснить мне, юное создание, каким образом вы тут оказались? – поинтересовался Гайлард, и непонятно было, как звучал его голос: то ли устало, то ли раздраженно.

– Работай на шкотах, – крикнул Дален Рину, закрепил свой и в несколько прыжков оказался около сестры.

– Прошу прощения, сир... милорд, – путаясь в словах, начал он, задвигая Рики за спину. – Мне надо было сразу всё объяснить. Эта девушка – моя сестра и...

– И? – Гай удивленно изогнул брови.

– ...и лучшая ныряльщица на побережье, – собравшись с духом, соврал Дален.

– Вот как, – Гай смотрел на Далена, прищурив глаза.

– Да, – волнительно сглотнул Дален, – она и Рин. Прямо живут под водой.

– Про Рина я наслышан. Если это тот самый Рин, который излазил весь Вороний остров, хоть это и не наши земли.

– Тот самый, милорд.

– Тогда как не Рину лучше всего знать, долго ли нам ещё дрожать на ветру в открытом море?