Бюро судебно-медицинской экспертизы - Alexandera Bender (2018)

— Ты знаешь, что произошло в тот день.

— Нет, пап, из её памяти ничего не вытянешь.

— Да, я уже посмотрел, но все способности при ней. В «спящем» режиме, если грубо говорить.

— Есть идеи как её вернуть?

— Пока думаем, вздохнул Ренар, а у тебя?

— Есть кое какие идеи, но мои способности очень ограничены.

Зато я хожу в школу, как все нормальные дети, вы же с мамой хотели видеть меня — нормальным.

— Ты так говоришь, как будто мы тебя прокляли, — заметил Ренар.

— Хорошее сравнение, пап, усмехнулся Тимофей.

Не думай, что если мы поможем Ане, ты тут же перестанешь ходить в школу.

— Ну хоть школу ты мне подыщи посолиднее, — сын криво улыбнулся, — а не районная среднеобразовательная дыра. Да, и уже хочу отсюда переехать.

— Какой ты эгоист, — заметил Ренар, — думаешь только о себе.

— А ты нет? — с интересом спросил Тима, — я же весь в тебя.

— Это и плохо, — Ренар поднялся, — какие идеи у тебя относительно матери?

— Я подумал если вызвать её лису, ты же можешь её призвать, она обратится и память может быть вернётся. Животное мыслить образами, а не размышляет как человек. Тем более при переходе духа из одной ипостаси в другую восстанавливаться связи духа и его последователя. Она хотя бы вспомнит тебя.

— Это опасно, — Ренар задумался, но да, это не плохой вариант. Я думал о нём, но хватит ли у меня сил, которые кстати ты у меня и позабирал.

— Пап, прости, но теперь я и сам на мели.

«Что за ерунду они говорят»?

Единственное, что из их непонятного разговора я уловила важного, так это, они знакомы, и он его папой назвал? Серьёзно? Я прислонилась к стене и закрыла глаза.

Он отец моего ребёнка? Нет ну быть не может … нет… нет… Неожиданно накатила тошнота, меня скрутило и я медленно осела на пол. Почувствовала, как тело наливается слабостью, а перед глазами пляшут черные точки становясь всё больше и больше, а затем я опять потеряла сознание…

* * *

— Мама, Мама, очнись, — звал сын.

— Она упрямо не принимает таблетки, — пожаловался он Ренару.

— Что ты ей даёшь?

— Сам вывел формулу это повышает умственную активность и временно предотвращает приступы.

Я открыла глаза. Резко заболела голова. Боль нарастала. Я стиснула зубы, что бы не закричать, но из глаз потекли слёзы. Я с трудом, не без помощи сына, поднялась на ноги и прислонилась к стене.

— Голова болит, я прижала пальцы к вискам и зажмурилась.

— У неё не болела голова с тех пор как, пробормотал сын.

— У неё болит голова перед ведениями, Ренар осторожно обнял меня и усадил в кресло у стола, где занимался сын.

— Аня…

Я отрыла глаза. Меня тошнило и на миг мне показалось что в лице профессора, что-то изменилось. Но что, я понять не могла. Голова закружилась и я почувствовала, что падаю куда-то. Темнота окутала меня, но затем рассеялась….

Я увидела лабораторию, она была зеркальной как в отражением той, в которой я работаю теперь. Столы перевернуты, на полу стёкла, разбитые микроскопы, разлетевшиеся документы. Тускло освещает помещение лампы аварийного света. Посреди этого апокалиптического интерьера стою я, не та, я что сейчас. А я совсем другая и ещё одна девушка похожая на меня, но не я.

— Зачем тебе всё это? — спрашиваю я её.

— Я пришла сюда с единственной целью выполнить предназначенное, вы неплохо повеселились, правда? Предательство, ложь. Тебя чуть не убил твой сын, но я думаю, — она крутила в руках брошь, — с вас хватит. Спектакль окончен. Она подкинула её и поймала, затем кинула на пол и наступила на артефакт каблуком.

— Всего лишь, — улыбнулась она, — нужно было её раздавить, а вы всё усложнили. Под её каблуком что-то треснуло.

— Когда вы придёте в себя этот мир измениться, к лучшему или нет не знаю, посмотрим.

— Кто ты? — спросила я сжимая руки в кулаки.

— Меня никогда не существовало, я — часть артефактов.