Колдовская любовь - Вирджиния Хенли (2002)

— Прекрасно. Но у тебя нет опыта в общении с мужчинами, слишком уж твоя мать оберегала своих девочек. Ты обладаешь большой властью, Рейвен, но учти: самая большая сила женщины кроется в ее чувственности. Никогда не бойся заглянуть в свою душу и воспользоваться тем, что обнаружишь. Пока твоя чувственность дремлет, твоя невинность привлекает и искушает мужчин. Но как только ты станешь женщиной в полном смысле этого слова, власть твоя станет безграничной. А теперь скажи, что случилось, когда ты зажгла фиолетовую свечку?

— Меня посетило еще одно видение. Ты ведь знаешь о моей любви к птицам. Я видела ворона и сокола, летевших рядом. Ворон — это, конечно, я. Хотя мать не одобряет моего увлечения, по-моему, стоит прислушаться к своему сердцу!

— Сердце — это ворота души, детка. Но помни, что не сердце, а душа имеет последнее слово. Всегда прислушивайся к тому, что говорит душа.

Рейвен серьезно кивнула, но тут же засмеялась: из-за угла осторожно выглянул заяц.

— А ты, Мэджик? У тебя было видение? Мохнатый клубок покатился по камням и остановился у какого-то черного предмета, лежащего на полу.

— Да ведь это воронье перо! Как оно сюда попало?

Рейвен подняла перо и уставилась на бабку, ожидая объяснений.

— Богиня оставила тебе амулет. Талисман. Такие вещи, как перья, раковины или рога, тоже имеют свою энергию и силу.

Рейвен восторженно захлопала в ладоши.

— Я положу его на ночь под подушку, чтобы увидеть вещие сны.

Но уснула она поздно, потому что перебирала в памяти все подробности ритуала — каждую деталь, каждое слово, каждый образ — и пыталась истолковать их символическое значение. И все спрашивала себя, почему смуглое лицо шотландца продолжало вставать перед глазами, когда она усердно пыталась сосредоточиться на Кристофере. Подумать только, наглец ухитрился пролезть в ее мысли даже в такой момент!

От него веяло смутной угрозой, и она поклялась стереть его из своей памяти.

Постепенно она задремала, но и во сне явились те же образы.

Она в комнате… в башне замка… с Кристофером Дейкром… На ней рубашка брата. Дейкр задул свечи и обнял ее. Она отстранилась и с усмешкой вновь зажгла свечи.

— Ты слишком нетерпелив, Кристофер. Нам не следует быть наедине, да еще в спальне.

— Но как еще мы сможем узнать друг друга… поближе?

Он снова обнял ее и жадно заглянул ей в глаза. Потом загасил свечи и припал к ее губам.

Рейвен не противилась, наоборот, отдалась поцелую и его сильным рукам, желая познать наконец собственную чувственность. Неожиданно свечи сами собой вспыхнули, и она испуганно взглянула в теплые карие глаза шотландца, называвшего себя Кеннеди. Он был обнажен до пояса, и Рейвен в страхе напряглась.

— Ты? Как ты посмел?

— Но ты наслаждалась поцелуем не меньше меня, Рейвен! Не будешь же ты это отрицать?

— Да, наслаждалась, но то был поцелуй Кристофера Дейкра, чванливая ты свинья!

— Ты спишь, Рейвен.

— Знаю, что сплю, дьявол ты этакий!

— Воображаешь, будто я позволю Дейкру ласкать и целовать тебя?!

— Позволишь? Ты позволишь? — пренебрежительно бросила она, за дерзостью скрывая страх. — Это я позволяю Крису ухаживать за мной. Мы помолвлены.

— Я тот, кто станет ухаживать за тобой. А если будешь сопротивляться, ухаживание получится чертовски грубым!

Чтобы доказать правдивость этого утверждения, он сжал ее в объятиях и завладел губами. Хотя она храбро отбивалась, он поднял ее и понес к постели. Все ее усилия оказались напрасными.

— Прикройся! — яростно прошипела она. На нем был один килт, и она знала, что под килтом ничего нет!

Она с ужасом ощутила, как он расстегивает ее рубашку и стаскивает ее с плеч. А потом он притянул ее к себе так резко, что ее нежные груди расплющились о его мускулистый торс.

— Я жажду одного, моя гордая красавица. И требую залога.

Он властно стиснул ее. Дерзкая рука скользнула под юбку и погладила голое бедро.