Колдовская любовь - Вирджиния Хенли (2002)

Через два дня после письма сэра Томаса прибыло еще одно, от Кристофера. Мать, задыхаясь от радости, вручила его дочери. Отец довольно улыбался. Рейвен извинилась и вышла, чтобы прочитать письмо в одиночестве. Направляясь к двери, она заметила понимающие взгляды, которыми обменялись родители. Она с тяжелым вздохом поспешила наверх и развернула письмо.

«Моя дражайшая Рейвен! Не могу выразить словами, как тоскую по тебе. Я так расстроен из-за того, что случилось. Во всем виноват я: не стоило брать тебя в такое опасное место, как приграничье, без надежного эскорта.

Как храбро ты старалась помочь мне бежать! Но я так волновался за твою безопасность, что вел себя порой не слишком разумно.

Я никому не сказал, что тебя насильно увезли в Шотландию, и готов вечно хранить эту тайну. О ней знают только трое: ты, я и Герон. Для всех прочих ты просто навещала свою родственницу, леди Валентину Дуглас.

Не могу дождаться, когда увижу тебя. А пока знай, что моя любовь, преданность и восхищение безмерны.

Только твой

Кристофер».

Рейвен перечитала письмо. Что ж, очень мило. Крис искренне извиняется, просит прощения и во всем винит себя. Правда, Рейвен тогда что-то не заметила особой тревоги за ее безопасность, но не могла же она проникнуть в его мысли.

Она еще раз просмотрела письмо и бросила листок в огонь. Иначе сгорающая от любопытства Ларк непременно сунет в него свой нос. И несомненно, тут же все разболтает родителям.

Вечером она постучала в дверь отцовского кабинета. Сэр Ланс сидел за письменным столом, заваленным документами и жалобами в суд смотрителей границ. Стоя перед трудолюбивым, преданным делу отцом, Рейвен испытывала нестерпимый стыд за свой обман. Как она дошла до жизни такой?! Какой позор!

— Отец, я пришла поговорить с тобой.

— Садись, дорогая. Надеюсь, ты всегда будешь делиться со мной своими мыслями.

Рейвен впервые заметила, что светлые волосы его совсем побелели, а заботы и тревоги оставили на лице свои следы.

— Да… я так… ничего особенного…

Она собиралась признаться, что сомневается в своих чувствах к жениху, не уверена, хочет ли этого обручения, но вслух произнесла совсем другое:

— Я не возражаю против помолвки с Кристофером, если свадьбу отложат. Я просто не хочу, чтобы меня торопили.

— Понимаю, дорогая. Ты хочешь знать наверняка.

На сердце немного полегчало.

— Да, не стоит спешить.

В ночь перед поездкой в Карлайл Рейвен одолела головная боль. Она заварила чаю с ромашкой и легла в постель пораньше. С самого возвращения домой ее мучила бессонница, но успокаивающее воздействие ромашки скоро навеяло дремоту, и глаза сами закрылись.

…Хит Кеннеди стоял на лугу у реки, по пояс в густой зеленой траве. До Рейвен отчетливо доносилось каждое слово:

— Я выиграл ее в состязании по метанию ножей…

И тут она вдруг вспомнила. Она в цыганском таборе, танцует вокруг костра, весела и беззаботна, но вдруг чувствует что-то неладное. Двое мужчин, оказывавшие ей явные знаки внимания, принялись настороженно кружить друг вокруг друга, ощерившись, как свирепые псы. Один — Хит Кеннеди, смуглый цыган с белоснежными зубами, сверкающими в улыбке. Другой — Кристофер Дейкр, красавец блондин.

— Не смей глазеть на нее, ублюдок, она помолвлена со мной!

— Но я обладал ею, теперь она моя собственность.

— Я куплю ее у тебя.

Белые зубы снова блеснули.

— Сколько?

— Триста фунтов.

— Согласен, если прибавишь коня.

— Будьте вы оба прокляты! Терпеть не могу петушиные бои! Меня от них тошнит! — вскричала Рейвен.

— Вызываю тебя на состязание! Будем метать ножи, и победитель заберет девушку.

Хит выхватил кинжал.

— У меня нет ножа! Я уничтожу тебя огнем и мечом!

— Нет-нет, возьми мой нож для трав, Кристофер.