Пророк - Дж. С. Андрижески (2021)

Я вновь потерялась там, затерялась в этом месте, во тьме и боли без конца. Я помнила состояние потерянности, отдалённости от всех и вся. Никто не приходил. Света не было. Я кричала, зовя Лили, зовя Ревика.

Я звала своих родителей, звала свет.

Я звала Даледжема.

Никто не пришёл.

Серые металлические прутья над головой, шум машин на эстакаде, их мелькающие тени, эхом отдающиеся возле горы мусора, где он оставил меня. Я чувствую запах человеческой мочи, блевотины, зловонное дыхание на моём лице. Кто-то трогает меня. Насекомые кусают мою кожу.

Джон был там. Он орал на меня, винил меня.

Они все бросали меня. Рано или поздно все они уходили.

Кали снова хотела забрать у меня Лили.

Они хотели забрать мою малышку.

Я издала сдавленное рыдание. Оно больше напоминало крик.

Ревик снова ударил меня, ещё сильнее. Я ощутила в нём боль и ахнула, борясь с ним, борясь с его руками и светом. Я почувствовала, как его свет выходит из контроля. Я ощутила его там, одинокого, и на кратчайшее мгновение мой щит пал. Я почувствовала, как он пытается дотянуться до меня, добраться сквозь эту тьму.

В какой-то момент та раскалённая твёрдая скала в моей груди раскололась на часть.

Темнота переполнила меня. Жидкий жар вытекал пламенем в мою грудь, ослепляя не хуже тьмы. На несколько долгих секунд время остановилось, и я вообще находилась не в комнате.

Очнувшись, я плакала на коленях Ревика.

Я плакала до тех пор, пока не вымоталась, пока не утратила способность дышать, думать.

Я плакала, пока не начала хватать воздух ртом, силясь думать.

Я почувствовала, как эта штука разламывается ещё сильнее. При этом жар вновь хлынул из меня жидким светом. Я вновь всё вспомнила, даже те вещи, которые забыла так основательно, что даже не осознавала, что там есть что помнить. Тошнотворное ощущение в моём животе усилилось.

Я видела, что Ревик объединился со всеми ними против меня: с Кали, с Даледжемом и Терианом, даже с Касс. Они хотели забрать у меня моего ребёнка. Они хотели сделать с ней то, что было сделано со мной.

Я не могла допустить, чтобы это повторилось. Только не с ней. Я не могла.

И я не допущу этого.

Свет Ревика глубже проникал в мой. Жар затмевал мой разум, словно живое пекло, словно живой огонь, окутывающий меня его присутствием.

Я ощущала там свирепость, столь интенсивное желание защитить и любовь, что я не могла почувствовать ничего другого. Я никогда прежде не ощущала подобного ни в ком другом. В какой-то момент он сдёрнул меня со своих коленей. Я подчинилась его рукам, и он перекатился вместе со мной, уложив меня на спину.

Это тоже причинило боль, но мне было уже всё равно.

Я сдёрнула полотенце с его талии, пока он прижимал другую мою ладонь к матрасу. Я почти справилась с полотенцем… затем он уже оказался во мне. Его свет вновь заполонил мой, так глубоко вплетаясь в меня, что я утратила контакт с комнатой.

Всё пропало… всё, кроме его кожи, дыхания и глаз.

Я видела, что он плакал, зовя меня по имени, и то жёсткое ощущение в моей груди раскрошилось ещё сильнее. Его пальцы сжимались в моих волосах, на моей спине, прижимая меня к нему, пока он вколачивался ещё глубже, пытаясь сломать меня в другом отношении.

То чувство в его свете усилилось, пугая своей интенсивностью.

В какой-то момент я вспомнила его.

Я вспомнила себя, но также вспомнила его.

Все события прошлого года как будто разбивались о нас. Я ощущала в нём желание, почти томительную потребность сокрушить эти стены, сокрушить всё, что стояло между нами, проломить это, даже если это убьёт нас в процессе.

Я помнила это ощущение.

Я помнила, что чувствовала себя так, пока мы были в первом резервуаре. Я помнила, что чувствовала это и позднее, пока находилась в Пекине и почти его не ощущала.