Берег мечты - Виктория Гиррейру (2004)

Родолфу тяжело вздохнул. Он на секунду представил себе, что Леонтина не бредит и ему, в самом деле, придётся иметь дело с трупом. Брр! Он помотал головой, отгоняя дурацкие мысли. И принялся втолковывать тётушке, что всё ей привиделось, что они сейчас обойдут все комнаты и никого там не увидят.

— Пойдём, но в комнату я не войду. Мне ещё мама говорила, что есть вещи, которые лучше не видеть, иначе они останутся в памяти и будут приходить во сне…

— Пойдём со мной и покончим с этим разом, — позвал тётушку Родолфу.

Они вышли, дошли до комнаты, где Леонтина видела женщину и тюрбане. Леонтина отказалась войти в комнату наотрез.

Родолфу вошёл в неё сам и с большим облегчением увидел, что был совершенно прав: в комнате никого нет. Однако Леонтина стояла на пороге, зажмурившись, и ни за что не желала открывать глаз.

— Да не бойся же ты! Тут никого нет, — уговаривал её племенник.

— На полу лежала женщина в тюрбане, посмотри, повнимательнее. В комнате, наверное, темно.

— Я зажёг свечу. Я всё осмотрел. В комнате пусто. Убедись сама.

Леонтина приоткрыла глаза. Да, в комнате действительно никого не было. Она открыла их широко-широко. Нет, никого нет.

— У меня, наверное, галлюцинации, мой дорогой, — с неимоверным облегчением переводя дух, сказала Леонтина. — Ты не поверишь, как мне было страшно,

— Тётя, я не советовал бы тебе злоупотреблять крепкими напитками, — ласково сказал Родолфу и похлопал её по плечу.

— Уверяю, если это была галлюцинация, то от голода. Я питаюсь одними кокосами, — призналась Леонтина.

— Бедняжка! Поедем к нам! У нас, по крайней мере, бывает на обед суп, мы что-то едим и на завтрак, и на ужин, — сочувственно предложил Родолфу.

— Спасибо, мой дорогой, я подумаю над твоим приглашением. Но после того, что я пережила, ночевать здесь одной мне будет очень неуютно.

У Леонтины не укладывалось в голове, что пережитое было галлюцинацией, она прикасалась к этой женщине, она дала ей пощёчину, она помнила, как крепко та вцепилась в неё… Но женщины не было, она исчезла, и это было к лучшему. Леонтина ещё раз повторила про себя своё правило: она не нуждается в чужих тайнах, она не хочет их знать.

***

Эриберту, спрятав труп в багажник, спросил Адму:

— Ты убила её?

— Ты здесь не для того, чтобы вести расследование, — ответила Адма.

— А для того, чтобы избавить тебя от покойницы, так? – усмехнулся Эриберту. — Я помогаю тебе не в первый раз.

— И хорошо за это получаешь, — холодно отозвалась Адма.

— Получаю, но делаю это ради тебя, а не из корысти. Ты знаешь, что я предан тебе, как пёс, как раб. Я готов ради тебя на всё. Ты всегда можешь на меня рассчитывать.

— Спасибо. — Взгляд Адмы потеплел. — Поверь, я делаю это для того, чтобы у нас всё было хорошо, и мы были счастливы.

— Я не сомневаюсь, моя госпожа. Глядя на вас, я всегда счастлив.

Адма мало спала в эту ночь. Наутро, когда совершенно неожиданно её пожелал видеть дядюшка Бабау, она вышла к нему с пожелтевшим лицом и набухшими от бессонницы веками.

— Где тут у вас дона Коло? — весело спросил он. — Я пришёл её навестить! Уверен, что она рада будет меня видеть.

— Понятия не имею, о ком вы говорите, — сухо заявила Адма. – Таких в моём доме нет и не было.

— Как это? — удивился Бабау. — Она позавчера была у меня в баре и спрашивала, как пройти к дом у Бартоломеу Геррейру, её давнего знакомого. Дона Коло знала, что сеньора Бартоломеу нет в живых, но у неё было какое-то важное дело к его родственникам. Так она мне сказала, и я направил её к вам, дона Адма.

— Чушь какая-то! Я не видела этой дамы! — повторила, Адма, но Бабау не унимался.

— Странно, — сказал он, недоверчиво глядя на Адму. – Вчера дона Коло опять ко мне заходила. Позавтракала и сказала, что обо всём с вами договорилась, и вы вдвоём куда-то поедете. Не могу понять, почему вы это скрываете.