Он дышал тяжело и скрипел зубами. Не отвлекался от вождения, но кидал на меня злые взгляды. От этого я забилась в угол и сжалась всем телом.

Мне даже страшно было предположить, почему Тимур так отреагировал на меня. Ищут! И если знают, что Марат мёртв, то хотят все его грешки на меня повесить. А это крупные неприятности, и они затронут тех, кто рядом.

«Брось меня!» — мысленно кричала я, а сама задыхалась и стенала.

— Я так понимаю, ты мне ничего сказать не сможешь, — недовольно шипел Дэв. Он посмотрел в зеркало заднего вида и сбросил скорость. — Тогда они расскажут.

Смятение перешло в тихий ужас. Я присела, чтобы посмотреть в большое зеркало за стеклом. Машин было много, но седан Тимура был красного цвета, и я его сразу узнала. Кажется, внутри салона было много мужчин.

Я заплакал.

— Смотри сюда! — Давид злился на меня. Он показывал мне руку, а потом вторую, на время бросив большой руль фургона. — Вот этими руками я смогу тебя защитить. Они для того и созданы, чтобы защищать. И кем бы они не были, со мной лучше не связываться! Поэтому успокойся и не дёргайся.

Голос был его очень грозным и пробирал до костей.

Если уж смерть, пусть была бы быстрая. А так, как предложил Марат… Это омерзительно. Что я такого сделала? Кто меня проклял, что такие события неожиданно рухнули на голову?

Я стиснула зубы и уставилась в одну точку.

Как в прошлый раз, мужчина за рулём свернул с основной трассы и поехал по лесной дороге, снизив скорость. Я начала глубоко дышать, чтобы не сойти с ума.

— Не бойся, сейчас разберёмся.

Дорога совсем исчезла, превратившись в какую-то тропу, что обступили кусты и деревья. Давид остановил и заглушил машину. Он расстегнул ремень на своих джинсах, вытащил его и сложил вдвое. Вид у него был очень решительный и воинственный. Глаза он щурил, высматривая преследователей, на лице играли мышцы. Я бы ему поверила, что он справиться, но там же бандиты, а это целые группировки.

— Можешь, посидеть, — прорычал Дэв и вышел из машины.

Я сразу открыла окно и села так, чтобы в зеркало заднего вида следить за разговором.

Машина Тимура остановилась на тропе, перегородив нам выезд. Из неё вывалились здоровые мужики, как только все влезли в небольшой салон. С Тимуром на разборки приехало пятеро.

Давид, разминая шею, покручивая плечами, вышел им на встречу. Он намотал на кулак свой ремень и сплюнул в сторону.

— Чувак, мы за куколкой в твоей машине, — сказал самый здоровый из бандитов, был он острижен на лысо и весь в наколках. — Если жить не надоело, отвали.

Я вздрогнула и во все глаза следила, как Давид в одно мгновение оказался рядом с лысым и накинул ему ремень на шею. К нему хотели подбежать другие бандиты, но он кинул здоровяка на удавке в их сторону, сбив двоих.

Мелькнуло на солнце лезвие ножа. Мне пришлось закрыть ладонями рот, хотя ни звука так и не вырвалось у меня.

Лысый сильно краснел от удушья, схватился руками за ремень Давида и безвольно поддавался чужой воле, мотаясь туда, куда его Дэв кидал. Его ноги запинались, и мне оставалось догадываться, сколько в Давиде сил, чтобы, как мяч, кидать здорового мужика. Лысый был живым щитом, вдруг перестал двигаться. Давид, словно танцуя, выкинул руку с ремнём в сторону, мёртвое тело рухнуло у его ног.

Перепуганный, взъерошенный мужик в майке-алкоголичке с окровавленным ножом в руках попятился назад, в ужасе глядя на своего главаря, которого порешил в одно мгновение. Но расстроиться он не успел, Давид размахнулся и залепил со всей силы тяжёлой пряжкой ему в лоб. Ногой ударил по кулаку. Бандит без сознания упал рядом с трупом, а нож, сделавший переворот в воздухе, воткнулся остриём в землю.

Трое мужиков потирали кулаки, собираясь вступить в драку. За их спинами, прячась за машину, тощий Тимур медленно вытаскивал пистолет.