Глаза, чтобы плакать - Фредерик Дар (1998)

Не дожидаясь окончания фильма, я бросился прочь из кинотеатра, надеясь, что свежий воздух и бульварный шум прогонят наваждение, однако мои надежды не оправдались, желание добиться любви Люсии приобрело почти маниакальный характер.

Заметив медленно едущее вдоль тротуара такси, я сделал ему знак остановиться.

– Сколько стоит доехать до Жуэнвиля?

– Около пятисот франков.

У меня оставалась тысячная купюра, и я без колебаний сел в машину.

– На киностудию Сен-Морис, пожалуйста, и побыстрее...

Я плохо себе представлял, что скажу Люсии, но желание немедленно увидеть ее, вдохнуть аромат ее духов было сильнее меня. Автомобиль пересек мост Дю Палэ и поехал вдоль набережной. Вся дорога заняла не более двадцати минут. Я расплатился с таксистом и бегом устремился к дверям студии, возле которых столкнулся с молодым охранником, приветливо мне улыбнувшимся.

– Где сейчас снимают "Белокурое приключение"? – заорал я.

– Загляните на съемочную площадку Б.

Я прибежал в павильон, когда съемка была в разгаре. Пришлось ждать под дверью. Наконец свет, запрещающий вход посторонним, погас, и дверь приоткрылась.

– Люсия Меррер занята в этой сцене?

– Нет, только что снимали прибытие президента.

Чертыхнувшись, что напрасно потерял время, я рванул по коридору, вдоль которого располагались актерские уборные. Уборная Люсии, естественно, самая просторная, находилась в конце коридора, около гримерной. Увидев в двери ключ, я набрал в легкие воздуха и постучал.

– В чем дело?

Вместо ответа я распахнул дверь.

Люсия сидела перед зеркалом в своем знаменитом прозрачном пеньюаре. Над ее грудью колдовал гример, нанося макияж в расчете на вечернее платье с глубоким декольте, лежащее на диване. Заметив меня в зеркале, актриса, виртуозно изобразив стыдливость, запахнула пеньюар на груди.

– Ну и манеры! – возмущенно воскликнула она.

– Я стучал...

– Но вам никто не разрешал входить!

– Прошу прощения, но мне необходимо с вами поговорить.

– Я занята, мне некогда с вами...

– Я подожду!

Резко развернувшись, она задела руку гримера, который от неожиданности выронил свою кисточку.

– Послушайте, Морис, вы что, выпили?!

– Ни капли, даже кофе со сливками не пил.

– Приходите после съемок.

– Мне необходимо поговорить с вами немедленно!

– Это невозможно! Убирайтесь!

От ее слов я похолодел и окончательно утратил над собой контроль.

– Если вы меня сейчас прогоните, я брошусь под первую попавшуюся машину!

Я был уверен, что сделаю это, если женщина не внемлет моим просьбам. Люсия смущенно хмыкнула.

– Какой упрямец! Оставьте нас ненадолго, Иван, – обратилась она к гримеру.

Этот огромного роста гомик с посеребренной головой и светлыми глазами, немного поколебавшись, все же решил выполнить ее просьбу, испепелив меня на прощание взглядом. Как только за ним захлопнулась дверь, я закрыл ее на задвижку. Непреодолимое желание совершенно лишило меня сил, ноги, ставшие ватными, подкашивались.

– Итак, я вас слушаю!

Я медленно приблизился к туалетному столику. Люсия беспокойным взглядом следила за мной, не понимая, что я собираюсь предпринять. Я наклонился и неуклюже прилепился ртом к ее накрашенным губам. Женщина отпрянула.

– Ну нет, только не это!

Лишь на секунду я заколебался, но быстро понял, что если отступлю, то навсегда останусь в ее глазах посмешищем. Люсия привстала, пытаясь меня оттолкнуть. Преодолевая головокружение, я бросился на нее и потащил к дивану, мало заботясь о лежащем там платье. Актриса яростно отбивалась, рыча, как тигрица. Схватив ее за волосы, я впился в распахнутый для крика рот. На секунду мне показалось, что я целую мертвеца, но это лишь усилило мою страсть. Я наконец добрался до источника и стал утолять восхитительную жажду любви и все никак не мог ее утолить...

* * *