Завтра утром - Лиза Джексон (2006)

Она включила зажигание и задним ходом выехала с парковки. Есть вероятность, что он следит за ней, прячется в утреннем тумане. Трясущимися пальцами она направила машину к полицейскому управлению.

На первом светофоре она вставила кассету в магнитолу. Несколько секунд там была тишина, шумела только пленка, затем раздались приглушенные шорохи и скрипы. Резкий стук, шуршание магнитофонной ленты, женский голос.

— О-о-о… — Протяжный, одинокий, вынимающий душу стон.

У Никки волоски на шее встали дыбом. Снова секундное молчание… и снова стон боли. Во рту опять пересохло. Царапанье, громкие стоны.

— Господи, — прошептала Никки. Сердце выскакивало из груди. — Только не это. — В голове метались мысли, пальцы судорожно сжали руль. Не может быть. Не может!

Стоны, царапанье, яростные удары и… о господи… она услышала голос Симоны так ясно, будто ее подруга сидела рядом.

— Нет! Выпустите меня… пожалуйста… — умоляла Симона.

Никки закрыла рот рукой и в ужасе вскрикнула. Нет, нет, нет! В горле и в глазах стало жечь. Только не Симона! ТОЛЬКО НЕ СИМОНА!

— Помогите! Помогите! Господи, пожалуйста, помоги мне! — кричала Симона, яростно стуча и скребясь.

— Только не это, — шептала Никки, представив, как страшно оказаться запертой в гробу под землей.

Громкий удар. Треск и визг.

Никки подпрыгнула. Нога отпустила тормоз. Машина рванула вперед, прежде чем она успела вновь затормозить. Но она не видела других машин и не слышала гудков. Она слышала и представляла только одно — свою подругу. Голую. Холодную. Сошедшую с ума от страха.

Снова удары, частое дыхание. Какое-то мяуканье. Плач.

У Никки поползли мурашки по коже, и она заплакала. Слезы полились из глаз.

Ей засигналили. Вздрогнув, Никки заметила, что уже зеленый. Она нажала на газ, взвизгнули шины, и она мельком заметила водителя грузовика, который воздел руки к небу, как бы спрашивая, о чем она только думает. Она не могла отвлечься от ужасающих стонов, царапанья, завываний, панических воплей, исходящих из динамиков. Она с трудом повернула за угол.

Дрожа, направилась к парковке.

Машина остановилась. Слезы лились из глаз. Жуткое царапанье, удары и крики лились из колонок.

— Помогите… пожалуйста… Эндрю! Никки! Кто-нибудь… я сделаю все… где я? — Никки стало трясти. Симона плакала, шептала что-то непонятное, но Никки все равно чувствовала ее отчаяние. Ее страх. Ее животный ужас.

— Только не это… — прошептала Никки в пустой машине. — Нет! Нет! — В ярости она бессильно ударила кулаком по рулю.

Затем на какое-то время стало тихо, и снова голос Симоны. Слабый, почти угасающий. Задыхающийся.

— Я не вижу… пожалуйста, выпустите меня, — умоляла она, и Никки зажмурилась, словно таким образом могла изгнать кошмарный образ Симоны в гробу, несомненно прижатой к разлагающемуся телу, медленно погибающей от удушья. — О боже, помогите…

— Если бы я могла, — прошептала Никки, сердцем чувствуя, что уже поздно.

Мучительный крик прорезал салон автомобиля, вопль страха, такой чудовищный, что Никки поняла — он будет преследовать ее всю оставшуюся жизнь. Она распахнула дверцу, и ее вырвало на тротуар, а жуткие предсмертные звуки все еще неслись из магнитолы.

Она выпрямилась, вытерла рот рукавом и закрыла глаза. Представила, сколько ужаса испытала ее подруга.

— Пожалуйста, Господи, не дай мне умереть одной… Раздался страшный мучительный вопль, и Никки громко всхлипнула.

— Нет… нет, пожалуйста, Симона…

Она напрягала слух, но больше ничего не слышала. Только бездушное шуршание пустой пленки.

Глава 27