Великолепно! - Джулия Куин (2009)

Эмма сквозь зубы пробормотала что-то невнятное о самоуверенности некоторых аристократов и вдруг неожиданно для себя задала встречный вопрос:

– А вы? Вы обо мне скучали?

– Попробуйте угадать?

– Думаю, да.

Тут Алекс посмотрел на ее рот с таким томлением и страстью, что у Эммы не осталось никаких сомнений в том, что он собирается ее поцеловать. Однако в этот самый момент герцог выпустил ее руку и почти официально произнес:

– До завтра, дорогая.

И в мгновение ока исчез.

Эмму охватило недоумение. Что, собственно, между ними происходит? Несколько ночей она, лежа без сна, думала об этом, но так и не смогла ничего придумать.

С одной стороны, Алекс без конца провоцировал ее своей властностью и пытался верховодить, хотя Эмма догадывалась, что ему уже стало ясно, какое это нелегкое дело. С другой стороны, его присутствие было для нее удобно, потому что он умел отпугнуть самых назойливых поклонников, в чем она очень нуждалась. На званых вечерах ей теперь не приходилось скучать, так как она пользовалась неизменным успехом, но избегать неприятных и неприемлемых для нее предложений брака оказалось не так легко.

Дело усложняло то, что Алекс превратился в постоянный вызов для ее интеллекта. Хотя он изрекал вопиющие вещи, ей никогда не надоедало его общество. Втайне уговаривала себя никогда не произносить слов похвалы в его присутствии. Впрочем, герцог и не нуждался в похвалах.

Но куда больше Эмму смущал отклик ее тела на этого человека. Один его вид вызывал у нее ощущение напряженного томительного ожидания. Однажды, когда она открыла свои чувства Белл, та ответила, что единственный способ описать ее реакцию – сказать, что в его присутствии ее охватило «острейшее ощущение жизни».

– Так оно и есть. – Эмма вздохнула. – Знаю, что это звучит как нечто избитое и затасканное, но в его присутствии я действительно все ощущаю острее. Запах цветов становится сильнее, лимонад слаще, а шампанское кажется более опьяняющим. А тут еще эти его зеленые глаза – когда я в них смотрю, у меня прерывается дыхание, а по коже бегут мурашки. Надеюсь, ты меня понимаешь.

Белл ответила не раздумывая:

– Ему бы следовало быть котом. И думаю, дорогая, ты влюблена в этого кота.

– Ничего подобного! – возмутилась Эмма.

– А я говорю – да. Увы, в наше время трудно найти человека, который верит в любовь: все ищут кого-то с достаточным количеством денег и вступают в брак ради семьи.

– Не говори глупостей! Я вовсе не хочу замуж за герцога. Жить с ним – все равно что попасть в ад. Он непробиваемый, надменный и…

– И все же от него у тебя бегут мурашки по коже.

– Да, но это мои мурашки и моя кожа, а он вообще не хочет жениться.

Хотя это было истинной правдой, отсутствие интереса к браку ничуть не мешало герцогу Эшборну флиртовать с Эммой при каждом удобном случае. Откровенно говоря, Эмма охотно принимала участие во флирте, хотя и вполовину не была так искусна в этом деле, как он. В свете стало чем-то вроде спорта наблюдать за тем, как Эмма и Алекс состязаются в остроумии, и многие даже заключали пари насчет того, когда наконец эта пара поженится.

Тем не менее, если какой-нибудь молодой лорд, заключивший подобное пари, спрашивал Эмму напрямик о положении дел, она с готовностью сообщала ему, что в обозримом будущем для нее не зазвонят свадебные колокола. Во-первых, она не хочет замуж, а во-вторых, Алекс не собирается жениться.

Алекс и правда даже не пытался поцеловать ее с той первой ночи, когда прокрался в спальню, и это вызывало у Эммы недоумение. Она не сомневалась, что он все еще желает ее и теперь осуществляет какой-то заранее придуманный им план.