Несгибаемый - Марина Агекян (2021)

— Боже, — прошептала она, прикрыв на мгновение глаза. Вода, обычная прохладная вода смыла горький привкус во рту. Клэр по-прежнему дрожала, но теперь верила, что сможет привести себя в порядок. Вздрогнув, она выпрямилась и снова плеснула себе воды. И снова выпила все до самого дна. А потом тело ее ослабело так, что она чуть было не сползла на пол. Схватив бокал и графин, пошатываясь, она двинулась к двухметровому роялю на трех ножках и вовремя плюхнулась на мягкий пуфик, потому что ноги уже отказывались держать ее. — Какое счастье! — прошептала она блаженно, сидя на невероятно мягком стуле.

Здесь было так тихо и тепло, полумрак так приятно расслаблял, что ей захотелось замурлыкать, но разумеется она ничего подобного не сделала. Расположенная в левом крыле дома музыкальная комната находилась вдали от всех, так, что сюда не проникали даже звуки музыки, которую наверняка уже начали играть в бальной зале. В любое другое время ее бы огорчило то, что она пропустила такое событие, но сейчас Клэр было так хорошо, что ни о чем большем и не мечтала. Сделав еще один глоток, она взглянула на рояль, который стоял перед ней, и поняла, что не нужно жалеть о том, что можно было организовать и здесь.

Выпив еще немного воды, она опустила бокал и графин на пол, а потом медленно провела руками по отполированной малой крышке, под которой скрывались белоснежные клавиши, и медленно откинула ее назад. Дрожь восторга и предвкушения прокатилась по всему телу, едва Клэр поняла, что она наедине с этим произведением искусства. Черные и белые клавиши расплывались перед глазами, но она нашла клавишу «до» на малой октаве и нажала на нее. Густой знакомый звук тут же заполнил всю комнату. Клэр блаженно улыбнулась этому кристально чистому звучанию. Вот что могло бы помочь ей. Вот, что привело бы ее в чувство окончательно. Она ужасно сердилась на Клиффорда, но радость от единения с инструментом была столь велика, что она на время позабыла свое недовольство. И даже Клиффорда.

Были только она и рояль, на котором она собиралась играть. Как она могла устоять перед таким искушением?

Сладкое предчувствие чего-то незабываемого полностью охватило ее, не оставив места ничему. Расположив руки над нужными октавами, Клэр сделала глубокий вдох, и тихая мелодия Лунной сонаты полилась по всей комнате, касаясь самых дальних уголков и погружая всё в неосязаемое бытие, в котором никто никогда не бывал. Сумрачная и скорбная песнь сердца лилась идеально до тех пор, пока ее мизинец не угодил на неправильную ноту.

Клэр замерла от ужаса.

— Что? — Она никогда не ошибалась и могла с закрытыми глазами сыграть сонату, и пусть ей взор всё еще заслоняла пелена тумана, это нисколько не оправдывало ее неряшливой игры. Хмуро склонив голову к клавишам, Клэр попыталась разглядеть нужную ноту. — Где ты? — звала она ноту так, будто бы та могла откликнуться. — Ты ведь д-должна быть здесь! Выходи…

Алкоголь все еще бродил по телу приятной дрожью, кружа голову, но Клэр старалась не обращать на это внимание, выискивая свою ноту.

— Вот ты где! — воскликнула она, найдя, наконец, то, что искала. Восторженно улыбнувшись, Клэр снова выпрямилась и нажала пальцем по нужной клавише. И довольно кивнула. — Вот так, больше не уходи оттуда…

Приготовившись, Клэр вновь заиграла с того места, с которого прервалась. Блаженство накрыло ее с головой так, что она непроизвольно закрыла глаза, наслаждаясь обожаемой музыкой. Мелодия все лилась и лилась, унося ее далеко-далеко, туда, где не существовало ничего, кроме света, тепла и очарования. Шаль медленно соскользнула с плеч и упала на пол, но Клэр этого не заметила, погруженная в свою сонату. Она могла бы вечность вот так сидеть и играть на этом замечательном инструменте, не боясь никого и ничего. Не боясь…