Несгибаемый - Марина Агекян (2021)

— Я знаю, что ты любишь пить чай без сахара, знаю как выглядит каждый твой шрам, каждая рана, которую оставили на твоем теле. — Пальцами она осторожно коснулась его чуть кривоватого носа. — Я обожаю твой нос и могу бесконечно слушать твои рассказы о прошлом с приведением всех точных дат. Я обожаю, когда ты поправляешь меня, и я… я очень надеюсь, что сумею найти тысячу и один способ, чтобы сделать тебя таким же счастливым, какой счастливой делаешь меня ты, когда улыбаешься мне, когда касаешься меня. Когда целуешь вот так…

Эрик приподнялся на локте и, опустив голову, мягко, с чарующей лаской поцеловал ее.

— Так?

— Да, — вспыхнув, выдохнула Клэр, потянувшись к нему. — Как только ты пожелаешь…

У него дрогнуло сердце.

— Я собираюсь поцеловать тебя так, чтобы ты никогда не забывала об этом, — пообещал Эрик, улыбнувшись ей.

Едва дыша, Клэр улыбнулась ему в ответ.

— Я помню все твои поцелуи. — Она приподнялась и едва заметно коснулась его губ. — Это был первый раз. — Тогда в церкви, на их венчании. Эрик не мог пошевелиться, позволив ей в второй раз прижаться губами к себе. На этот раз дольше, глубже. — Так было во второй раз.

В Пембертоне.

У него потемнело в глазах. Он собирался зацеловать ее с ног до головы, но боялся потерять рассудок раньше времени, если она еще раз так коснется его.

На этот раз он сам поцеловал ее, и все опасения, всё ненужное вылетело из головы, когда она снова прильнула к нему, зарывшись пальцами ему в волосы. Эрик не мог поверить в это до конца, но Клэр действительно любила его. Любила так сильно, что вновь и вновь разбивала ему сердце, возвращая ему дар признания тогда, когда он и не надеялся услышать этого. Возвращая ему поцелуи, которые кружили голову. Она любила его и обнимала так, будто в этом действительно находила благодать.

Клэр… его жена. Отчаянная и смелая девушка, которая до конца боролась с ним за право заполучить его любовь. За право дать их любви шанс тогда, когда он чуть было не погубил всё это.

Запустив пальцы в ее волосы, Эрик целовал ее до тех пор, пока у обоих не участилось дыхание. Тогда, отстранившись, он приподнялся и приподнял ее, присев рядом с ней.

— Ты не… не уходишь?

Страх, прозвучавший в ее голосе, причинил бы ему очередную боли, если бы желание доказать ей свою любовь не было так велико. Желание, которое больше не нужно было подавлять или скрывать.

Эрик улыбнулся, медленно потянувшись к ее волосам.

— Можно я расплету твои волосы? — Коснувшись губами ее шеи, к которой умирал коснуться целую вечность назад, он тише добавил: — Обещаю, что потом заплету их так, как ты учила меня.

Клэр улыбнулась, закрыв глаза, когда ощутила тепло его дыхания на своей шее. А потом и горячее прикосновение его губ к поразительно чувствительной коже. Сладкая волна взметнулась вверх, угнездившись в груди приятной тяжестью, в которой было молчаливое обещание чего-то большего.

— Мне понравилось, как ты заплел тогда мои волосы, — несмело прошептала она, замерев в его руках, пока он целовал ее шею и расплетал волосы.

Распустив ее волосы, Эрик, наконец, выпрямился и заглянул ей в глаза, опустив на ее плечи и спину каскад невероятно длинных шелковистых волос, которые мерцали словно золото в свете огня от камина.

— Какая ты красивая, — вырвалось у него.

Клэр нахмурила свои золотистые бровки.

— Надеюсь, ты не будешь всю ночь сидеть и смотреть на меня?

Он внезапно запрокинул голову и рассмеялась. Клэр никогда не слышала, как он смеется. Рокочущий, приятный смех щекотал слух, будоража сознание настолько, что она не удержавшись, коснулась его губ указательным пальцем, будто пыталась запечатлеть этот момент, поймать его смех, чтобы сохранить в памяти до конца жизни. Смех, который прогнал мрачную маску с его лица, и теперь Эрик выглядел так, будто был… счастлив.

Господи, это можно считать первым способом, чтобы сделать его по-настоящему счастливым?