Несгибаемый - Марина Агекян (2021)

Эрик смотрел на нее непреклонно, почти угрожающе, но к ее немалому изумлению он вдруг вздохнул, а потом его плечи опустились. И все негодование разом улетучилось из него.

— Клэр, — с некой тревожной беспомощностью прошептал он, подняв руку, а затем провел ладонью по застывшему лицу.

А когда опустил руку, Клэр поразилась перемене, которая произошла в нем. Она с каким-то благоговейным ужасом узнала в стоявшем перед собой человеке того самого, которого повстречала в музыкальной комнате его отца. Одинокого, замкнутого, чуткого мужчину, который не позволил ей упасть. Грусть на его лице не могла остаться незамеченной. Грусть глухая и затаенная, похожая на усталые страдания, при виде которых у нее невольно сжалось сердце. Это потрясло ее до глубины души, потому что только начинало казаться, будто они совсем чужие друг другу, как перед ней являлся человек, которому она отдала свои секреты.

Человек, в чьих руках ее секреты могли бы быть в полной безопасности.

Как и она сама.

— Я хочу просто выпить воды.

Взгляд его смягчился. Эрик внезапно подошел к ней почти вплотную, протянул руку и незаметно отобрал у нее графин.

— Стой здесь и никуда не уходи, пока я не вернусь.

Сказав это, он развернулся и стал спускаться вниз по лестнице. И только когда он скрылся за поворотом первого этажа, Клэр поняла, что затаила дыхание и замерла, не в состоянии пошевелиться. Она не могла в это поверить, но снова он проявлял заботу о ней тогда, когда ей казалось, будто он совсем позабыл о ней. Когда было очевидно, что он не желает иметь с ней ничего общего.

Ей пришлось ждать недолго, потому что вскоре Эрик вернулся с полным графином воды. Ее потрясение медленно сменилось замешательством. Она не знала, где он набрал воду, но сейчас не это имело значение. Клэр не могла оторвать взгляд от его сурово-сосредоточенного лица, которое в свете свечи казалось таким… Она не могла этого объяснить, ведь видела его лицо много раз. Прямые черные брови, чуть кривоватый нос, который нисколько не умалял его мужественности, выразительные скулы, мягко ниспадающие на широкий лоб черные густые волосы и четко очерченные губы…

Губы, которые ее когда-то поцеловали. Почему-то память сохранила об этом такое яркое воспоминание, будто это произошло только что. Легкий трепет внезапно охватил ее с ног до головы, вернув почти забытые ощущения.

И глаза… серо-голубые, иногда мерцающие, иногда пылающие, глубоко посаженые под хмуро надвинутыми бровями глаза, которые она видела сотни раз.

Клэр не могла дышать, уверенная, что сердце ее сейчас выпрыгнет из груди. Она не могла понять, что происходит, но ей казалось, будто она впервые видит того, кого видела сотни раз, но кого никак не могла узнать. А возможно слишком хорошо знала, слишком хорошо помнила, чтобы забыть.

— Клэр? — послышался его тихий, встревоженный голос. Он еще ближе подошел к ней. — Всё хорошо?

Хорошо? Почему он подошел так близко? Так близко, что она почувствовала запах сандалового дерева и специй. А потом ошеломленно поняла, что так пахнет Эрик.

— Вы… вы принесли воду? — прошептала Клэр, продолжая до дрожи хорошо чувствовать этот непостижимый запах.

— Да… вот. — Он опустил взор на графин, который держал длинными пальцами, затем снова взглянул на нее. А потом вновь сделал то, что поразило Клэр. Он отобрал у нее еще и свечу, затем развернулся и кивнул ей через свое широкое плечо: — Пойдемте, я провожу вас. Здесь может быть небезопасно.