Подари мне луну - Джулия Куин (1998)

— Да, я ее знаю.

Виктория внутренне вся сжалась от его холодного, презрительного тона. Но за семь прошедших лет она стала умнее. И сильнее. Поднявшись на ноги, она гордо выпрямилась и с вызовом взглянула на него.

— Здравствуй, Роберт.

— — Какое теплое приветствие, — насмешливо протянул он.

— Да что все это значит? — возмутилась Элен. — Кто она такая? И что вы… — Она перевела взгляд с Виктории на Роберта. — Она назвала вас Роберт?

Роберт, не сводя глаз с Виктории, сухо заметил:

— Вам бы лучше уйти, Элен.

— И не подумаю. — Она упрямо тряхнула головой.

— Элен! — повторил он угрожающим тоном. Виктория видела, что он еле сдерживает себя, но

Элен, видимо, знала его не так хорошо, потому что запальчиво продолжала:

— Не представляю, о чем можно говорить с этой… с этим ничтожеством..

Роберт повернулся к ней и в бешенстве крикнул:

— Оставьте нас в покое!

Элен испуганно заморгала:

— Но я не знаю, как выйти из лабиринта.

— Свернете направо, потом два раза налево и снова направо, — сквозь зубы процедил Роберт.

Элен открыла было рот, чтобы что-то сказать, но передумала. Бросив на прощание злобный взгляд в сторону Виктории, она поспешно удалилась. Виктория тоскливо посмотрела ей вслед, борясь с искушением броситься вслед за ней.

— Направо, два раза налево и снова направо, — пробормотала она себе под нос, чтобы лучше запомнить.

— Ты никуда не пойдешь, — отрезал Роберт. Его повелительный тон лишний раз убедил Викторию, что светской беседы у них не получится.

— С вашего позволения. — Она развернулась и гордо прошествовала мимо него к выходу. Он грубо схватил ее за руку:

— А ну стой, Виктория!

— Не смей мне приказывать! — вспылила она, гневно сверкнув глазами. — И перестань разговаривать со мной таким тоном.

— Бог ты мой! — усмехнулся он. — Смотрите-ка, она требует к себе уважения! И это женщина, чья добродетель по меньшей мере…

— Прекрати! — выкрикнула Виктория. Она понятия не имела, к чему он клонит, но уже сам тон был оскорбителен. — Прекрати сейчас же!

К ее величайшему изумлению, он послушался. Видно, его ошеломила ее неожиданная вспышка. И неудивительно — та девушка, которую он знал семь лет назад, редко повышала голос. Виктория дернулась, пытаясь высвободиться.

— Пусти меня.

— Вот уж нет.

Виктория вскинула голову.

— Что ты сказал?

Он пожал плечами и окинул ее оценивающим взглядом.

— Хочу еще раз посмотреть на то, что я утратил семь лет назад. Должен тебе сказать, ты прелестна. Рот ее сам собой открылся от изумления.

— — Да если бы я…

— С твоей стороны было весьма неразумно отвергать меня, — перебил он ее. — Знаешь, теперь мне наплевать на отцовское наследство. Видишь ли, уже довольно долгое время я, моя дорогая, потрясающе, просто сказочно богат.

Его отец тоже называл ее «моя дорогая». И разговаривал с ней таким же снисходительно-презрительным тоном. Виктория с трудом удержалась, чтобы не плюнуть ему в лицо, и ограничилась тем, что сказала с нескрываемым ехидством:

— Какое счастье!

Но он продолжал, кажется, даже не заметив насмешки:

— Признаться, никогда не думал, что встречусь еще раз с тобой.

— Я тоже на это надеялась, — отпарировала Виктория.

— Гувернантка, — задумчиво промолвил он. — Какое странное и непрочное положение занимает она в доме. Вроде бы и не член семьи, но в то же время и не прислуга.

Виктория вытаращила на него глаза.

— Когда это ты успел ознакомиться со всеми «странностями» положения гувернантки?

Он склонил голову набок и посмотрел на нее с обманчиво-дружелюбным выражением.

— И как давно ты этим занимаешься? Знаешь, я нахожу довольно забавным, что английские аристократы доверяют тебе воспитание своих детей.

— Уж во всяком случае я имею на это больше моральных прав, чем ты.

Он неожиданно расхохотался.