Плутовка - Джулия Куин (1998)

Она стояла в углу и трясла головой, ненавидя себя за трусость.

Он выпрыгнул из кровати, не обращая внимания на свое возбужденное состояние. Генри уставилась на него со страхом и удивлением. Со страхом — потому что он угрожающе двинулся в ее сторону, красивый как римский бог, а с удивлением, потому что было совершенно очевидно: что-то в ней все же нравилось ему.

Данфорд схватил ее за плечи и начал трясти.

— Что в конце концов происходит с тобой?

— Я не знаю, — выкрикнула она, пораженная силой своего голоса. — Не знаю, и это убивает меня.

Его терпение лопнуло, и ярость вырвалась наружу. Как смеет она строить из себя жертву?

— Я могу сказать, что с тобой происходит, — угрожающе произнес он низким голосом. — Я совершенно точно могу сказать, что с тобой происходит. Ты… — Он запнулся, увидев в ее глазах полнейшее отчаяние. Нет. Он не позволит разжалобить себя. Стараясь не замечать боли в ее глазах, он продолжил: — Ты знаешь, что спектакль окончен, не так ли? Ты получила письмо от Розалинды и теперь знаешь, что мне все известно.

Генри не дыша смотрела на него.

— Теперь я знаю все, — он нервно рассмеялся. — И то, что я очень мил. И то, что вышла ты за меня ради Стэннедж-Парка. Что ж, ты получила что хотела. А я получил тебя!

— Зачем ты женился на мне? — прошептала она.

— Джентльмен не отказывается от дамы. Вспомнила? Урок номер 363 в разделе «О соответствии…»

— Нет! — вырвалось у нее. — Это не остановило бы тебя. Почему ты женился на мне?

В ее глазах была мольба, но он не знал, что именно она надеется услышать. Дьявол, он и сам не знал, хочет ли отвечать на этот вопрос. Пусть помучается немного. Пусть страдает так же, как страдал он.

— А знаешь, Генри, — вдруг сказал он, стараясь побольнее уколоть ее, — я и сам не знаю.

Он увидел, как погасли ее глаза, и был противен самому себе за то, что наслаждается ее горем. Но ничто уже не могло остудить его страсть. Данфорд неистово притянул жену к себе и припал к ее губам. Сорвав с нее рубашку, он обнял ее разгоряченное тело.

— Теперь ты моя, — шептал он, лаская губами ее шею. — Моя навсегда.

Он целовал ее с какой-то отчаянной безысходностью и вдруг с удивлением почувствовал, что она начинает отвечать на его ласки. Ее губы шевельнулись, руки нежно гладили его спину, а бедра требовательно прижались к нему. Это было уже слишком. Он хотел слиться с ней воедино и никогда не покидать ее тела. Не помня себя, Данфорд вновь очутился в кровати, всем телом чувствуя ее под собой, сжимая в своих объятиях.

— Ты моя, Генри, — шептал он. — Моя.

— О, Данфорд, — вздохнула она.

— Что, Данфорд? — прошептал он, нежно покусывая мочку ее уха.

— Я… — Она застонала, почувствовав его руки на своих бедрах.

— Ты хочешь меня, Генри?

— Я не… — Она не успела закончить фразы. Ее дыхание сделалось частым, и она уже ни о чем не могла думать.

— Ты хочешь меня?

— Да! Да! — Затем она открыла глаза и, посмотрев на него, взмолилась: — Пожалуйста.

Все мысли о мести мгновенно исчезли, как только он заглянул в ее ясные серые глаза. Он чувствовал только любовь и помнил лишь близость, которая была между ними. Он целовал ее губы и вспоминал, как в первый раз увидел ее озорную улыбку. Провел ладонями по ее нежным рукам и вспоминал, как она упрямо укладывала камни на стену свинарника, а он молча смотрел на нее. Это его Генри, он любит ее и ничего не может с этим поделать.

— Скажи мне, чего ты хочешь, Генри? — прошептал он.

Она смотрела на него затуманенным взором, не в состоянии вымолвить ни слова.

— Ты этого хочешь? — Он провел пальцами по ее соску, чувствуя, как он наливается и твердеет.

У нее перехватило дыхание. Она кивнула.

— Или этого? — Он наклонился и нежно провел языком по другому соску.

— Боже мой, — тихо застонала она. — О Господи!