— Ну, мама так и сделала. Я была уверена, что отец решит также, сжимая в руках Библию. Но он не согласился с ней. Он встал на мою сторону. Даже не заставлял меня выйти замуж за Джонни, как пыталась сделать мама. Конечно, он не хотел, чтобы у меня был ребенок вне брака, но он не собирался приставлять дробовик к моей спине или спине Джонни.

Она тяжело вздохнула, затем закашляла. Орион не понравилось, как кашель загремел у нее в груди.

Они часто болели здесь, внизу. Им не давали ни одеял, ни воды. Еды никогда не хватало. Они были живы, но не здоровы. Но каким-то жестоким образом, всегда выздоравливали.

На этот раз Орион не была так в этом уверена. Мэри Лу кашляла уже несколько недель.

— Мне разрешили ходить в школу, пока не начал расти живот, — продолжала она еще более хриплым голосом. — Потом я училась на дому. Мама сказала, что это то же самое.

Мэри Лу закатила глаза, как подросток. Это удивило Орион. Она всегда казалась старше своих лет, мудрой не по годам. Теперь Орион поняла почему.

— Хотя все и так знали. Я разозлилась, — Мэри Лу опустила взгляд на свои руки. Ногти были обкусаны до самой кожи. — Мне было стыдно. Джонни держался отстраненно. Он пытался поддержать меня, но он был подростком, мечтающим покинуть наш город, а я тянула его назад, — она посмотрела на свою лодыжку, поигрывая цепью.

— Он был связан честью, которую ему внушили родители, — ее глаза обратились к Орион. Блестящие от слез, которые были готовы пролиться. — Я тайно ненавидела ее все то время, пока она росла во мне, — прошептала она, и стыд наполнил ее слова. — Я хотела сбежать. Увидеть мир. По-настоящему жить. В самые мрачные моменты я стояла на верхней ступеньке лестницы, болтая ногой в воздухе, готовая упасть.

На какое-то время она замолчала. Орион ждала. Она научилась этому. Теперь они только этим и занимались. Ждали следующей пытки. Следующего ужаса. Ждали смерти.

— Но я этого не сделала, — продолжила Мэри Лу, нарушая молчание. Она грустно улыбнулась. — Я родила ее на две недели раньше срока. Она была идеальна. Но все время плакала. Она не хотела грудное молоко. Мне было грустно. Я пропустила выпускной. Я любила ее всем сердцем, но мое сердце устало. Я знала, что родители заметили это. Мне нужна была передышка.

Она замолчала, чтобы снова закашлять.

— Вот тогда-то они и забрали меня. Твари. Я поссорилась с родителями из-за окончания школы. Я хотела доучиться, а мама хотела, чтобы я стала домохозяйкой и хорошей матерью. Я потеряла самообладание. Кричала. Потом собрала сумку и ушла из дома. Я собиралась уехать всего на несколько часов. Хотела тем самым высказать свой протест. Но… — она замолчала.

Орион сама могла заполнить пробелы. Она и раньше слышала обрывки этой истории, все уродливые стороны, казалось бы, идеального воспитания Мэри Лу.

— Они не должны были поверить, что я просто ушла, — прошептала она, все еще не погасающая надежда проникала сквозь слова. — Они не могли. У Марибель не было матери. Она меня даже не знает. Я просто хочу, чтобы ты убедилась, что с ней все в порядке. Мне нужно это, Ри.

— Ты сама это сделаешь, — сказала Орион с уверенностью, в которую сама не до конца верила. — Ты сделаешь это, когда мы все уберемся отсюда. Ты меня слышишь?

Мэри Лу не ответила. Вместо этого она посмотрела на Орион с любовью, как мать смотрит на свою дочь, и, заправив прядь ее волос за ухо, улыбнулась своей ослепительной улыбкой.

Позже вечером они забрали Мэри Лу.

И больше она никогда не возвращалась.

Комната для допросов снова сфокусировалась, флуоресцентный свет над головой затопил чувства Орион.