Защищая ее - Элли Эверхарт

— Никогда, я сразу почувствовал, что ты та самая, единственная для меня.

— Я почувствовала то же самое к тебе. — Я глубоко вздыхаю. — А теперь я счастливее, чем когда-либо.

Его губы касаются моего уха, и я слышу его глубокий голос:

— Могу поспорить, что смогу сделать тебя еще счастливее…

И он это делает.

Позже мы заказываем обслуживание в номер. Пирс забронировал нам номер в лучшем отеле в Вашингтоне. И комната, и еда — невероятные.

После неторопливого завтрака мы проводим день, путешествуя по Смитсоновскому институту. Пирс знает, как сильно я люблю музеи, поэтому не торопит меня, позволяя бродить по выставкам, но я не могу уделить им должного внимания, ведь мероприятие по сбору средств в семь вечера. Оно включает в себя ужин и танцы в отеле в Вашингтоне, другом, отличном от того, в котором остановились мы.

Дресс-код строгий, поэтому Пирс в смокинге, а на мне вечернее платье глубоко синего цвета. Мы прибываем в лимузине, как и остальные приглашенные. Мне еще не доводилось быть на таком эксклюзивном мероприятии раньше. Список гостей включает в себя множество известных личностей. Когда мы прогуливаемся в бальном зале, я замечаю нескольких знаменитостей и политиков, которых видела прежде в новостях.

Сенатор Пол Вингейт, почетный гость, как только увидел нас, тут же подошел.

— Пирс, добро пожаловать. — Он пожимает руку моему мужу.

— Рэйчел. — Вингейт подносит мою руку к своим губам и целует. — Вы выглядите великолепно, впрочем, как всегда.

— Спасибо. — Я вежливо улыбаюсь, убирая руку.

Вингейт напоминает мне Ройса Синклера. Всегда готов солгать, сыграть на камеру. Но, как только они выключаются, его истинная сущность вырывается наружу. У него отвратительный характер, он вечно на всех кричит и жалуется на все, что видит.

И все же, по какой-то причине, Пирс настаивает на поддержке его кампании. Он говорит, что у сенатора смелые идеи, и он ведет страну в правильном направлении. Я не уверена, что согласна с этим, но Пирс его поддерживает, поэтому жертвует большие деньги на его политическую карьеру. Достаточно, чтобы нас пригласили на это очень помпезное и роскошное мероприятие.

— Вы будете присутствовать на моем выступлении завтра днем, верно? — спрашивает Вингейт Пирса.

— Конечно, я с нетерпением этого жду.

— После моего выступления я надеюсь, что вы скажете несколько слов. Я попросил об этом нескольких моих лучших спонсоров.

— Конечно, большая честь для меня.

Он сверкает своей политической улыбкой.

— Отлично. Что ж, наслаждайтесь вечером. — Машет кому-то через комнату, затем поспешно уходит.

— Я надеялась, мы сможем пропустить завтрашнее событие, — говорю я Пирсу. — А может даже раньше вернуться домой.

— Милая, Гаррет в порядке, перестань беспокоиться о нем. Когда ты ему звонила, все же прошло хорошо.

— Я знаю, но ему было так грустно, когда мы уезжали. Мне было бы спокойнее, если бы мы были уже дома.

— Мы будем дома завтра вечером.

— Но он уже будет спать, когда мы приедем.

— Ты сможешь зайти к нему в комнату и поцеловать на ночь, а утром он проснется и сразу же тебя увидит. — Пирс наклоняется и понижает голос. — А до тех пор ты полностью моя. И я планирую воспользоваться каждым моментом, который у меня есть. — Его рука движется по моей спине. Платье с глубоким вырезом на спине, и ощущение его теплой руки на моей коже вызывает покалывания во всем теле.

— Как долго мы должны здесь оставаться? — тихо спрашиваю я.

— Максимум два часа, — бурчит он себе под нос.

Проходит официант с подносом шампанского. Пирс берет два бокала, один протягивает мне.

Приподнимая свой, улыбается.

— За мою красивую жену.

— За моего красивого мужа. — Мы чокаемся и делаем по глотку.

— Вероятно, нам следует пообщаться с нашими коллегами-спонсорами. — Он проводит меня мимо группы пожилых мужчин, продвигаясь дальше, в бальный зал.