Защищая ее - Элли Эверхарт

Мы ужинаем, сидя за кухонным островком. Сегодняшний ужин — курица, жареный картофель и салат. Чарльз все приготовил, и я уверен, все очень вкусно, но в действительности не знаю, потому что хоть я и ем, но не чувствую вкуса. Я сейчас ничего не чувствую, не вижу и не слышу. Даже своего собственного сына.

— Папа? — он снова меня зовет.

Я отрываю взгляд от тарелки и вижу Чарльза, смотрящего на меня. Затем он смотрит на Гаррета, давая мне понять, что я должен отреагировать.

Я поворачиваюсь к сыну.

— Извини, Гаррет. Что ты сказал?

— То, что у меня нет завтра тренировок по плаванию. Тренер уезжает из города со своей семьей.

— Хорошо. — Я снова уставился в свою тарелку.

Краем глаза вижу, как Гаррет ковыряется вилкой в своей тарелке. Его голова наклонена вбок и опирается на кулак, а локоть упирается о столешницу. Классический вид скучающего ребенка, но он не просто скучает. Он расстроен. Мной, своим отцом.

Каждый вечер мы ужинаем в гробовой тишине. Или Гаррет что-то и говорит, я не слышу его, потому что не слушаю. Да, знаю, я должен уделять ему больше внимания, и я правда стараюсь. Но, затем мои мысли сосредотачиваются на Рэйчел и жизни, что у меня с ней была, и я теряюсь в воспоминаниях.

Последние несколько месяцев я словно сам умер. Мне не удается преодолеть свое горе, и тяжело переживать каждый день. Я живу по накатанной — отвезти Гаррета в школу, пойти на работу, вернуться домой и поужинать. Но я не осознаю, как все это делаю. Дни пролетают, один за другим, а я чувствую себя все хуже и хуже.

Иногда я даже не являюсь на ужин. Работаю допоздна или иду сразу в свою комнату, но понимаю, что это несправедливо по отношению к Гаррету, поэтому сегодня вечером мы ужинаем вместе. И всегда здесь, за кухонным островком. Я отказываюсь есть за обеденным столом, потому что он напоминает мне Рейчел. Я один раз попытался, но было слишком сложно. Я видел ее там, рядом со мной, улыбающуюся и смеющуюся, пока мы ужинали. Она всегда расспрашивала меня и Гаррета о том, как прошел наш день, а потом рассказывала, чем сама занималась. Я любил наши семейные ужины, с нетерпением ждал их каждую день. И сейчас? Я ненавижу ужин. Если бы не Гаррет, я бы вообще вечером не ел, у меня нет аппетита. Нет желания есть.

— Мне уже пора, — сообщает мне Чарльз.

Я поднимаю взгляд и вижу, как он вытирает руки об полотенце.

— Спасибо, Чарльз. Ужин, как всегда, вкусный.

Теперь нам все время готовит Чарльз, я нанял его вскоре после смерти Рэйчел. Он спросил, может ли чем-нибудь помочь, и я попросил его работать на меня. У него уже была должность в ресторане, и также он занимался организацией банкетов, но на мое предложение согласился. Ему приходилось менять свой график работы в ресторане, но он делал это ради нас с Гарретом, ему тоже было больно от потери Рэйчел. Итак, теперь Чарльз каждый день готовит ужин, затем в шесть уезжает в ресторан. Он также все покупает, и всегда здесь, когда Гаррет возвращается из школы. Мне не понравилось, что Гаррет будет один в доме каждый день, поэтому хорошо, что Чарльз с ним. Я неоднократно благодарил его за все, что он для нас делает, и плачу ему вдвое больше того, что ему предложат еще где-либо.

— Гаррет, удачи тебе на завтрашнем тесте по науке, — с улыбкой говорит Чарльз.

— Да, пока, — бормочет Гаррет.

Мой сын любит Чарльза, но сегодня вечером он не очень с ним дружелюбен, но это из-за меня. Гаррет все еще расстроен, что я его не слышал, когда сказал, что завтра не было тренировки. Судя по его настроению, я предполагаю, что он разговаривал со мной на протяжении всего ужина, и теперь осознал, что я не слышал ни единого его слова.

Я не могу больше быть таким отстраненным и холодным, Гаррет нуждается во мне. Он все еще скорбит о своей маме, как и я. И я отдалился от него, слишком погрузился в свое собственное горе.