Не осуждайте нас - fuckingartist (2014)

Не боясь громкого топота, я почти что вприпрыжку сбежала по лестнице. На первом этаже было много народу. Все ждали ужина и суетливо метались от дивана к сидящем за небольшой барной стойкой учителям и снова к дивану. Где-то у плиты суетилась Амбр и большое помещение спешно наполнялось приятным запахом запеченной картошки и курицы.

— Софи, ты куда? — Отрываясь от беседы с остальными учителями, спросил рыжеволосый Андрей.

Я его не слышала. Добежав до двери, я быстрым движением толкнула ее вперед и тут же захлопнула за собой, ища глазами нужного человека. Ноги сбежали с каменных ступенек, и я старательно пыталась перевести сбивчивое дыхание.

Из-за угла послышались мирные шаги, и моя голова недолго думая повернулась к их источнику. «Вот он» — подумала я, при взгляде на широкие плечи, задумчивый взгляд, устремленный в экран телефона и руку, спрятанную в кармане джинс.

— Привет, — на выдохе сказала я.

Стоило ему недоуменно посмотреть на меня, как я поняла, что совершила ошибку. Сбежала с пятого этажа ради того, чтобы побыть с ним наедине лишних пять минут. «Наверное, он как всегда подумает, что я ребенок. Ладно ему не привыкать. Тем более после того проекта, что он видел, мне уже ничего не страшно».

— Привет, ты бежала? — выгнув бровь, спросил он и убрал телефон в карман.

— Немного, — я отвела свои глаза в сторону, — но это не из-за тебя.

Я заметила, как с улыбкой сдвинулись его брови, а взгляд принял скептический вид. Как всегда. Как всегда, когда я выглядела немного глупо, неловко, ну или мило.

— Ты никогда не умела врать, — сказал Жак и подошел чуть ближе ко мне на пару шагов.

Я не могла смотреть в его лицо. Мне хотелось улавливать мелочи. Длинные пальцы, воротник черного пиджака, потертость на джинсах. Мне был не нужен общий вид, я желала только самое простое и незаметное в нем.

— Просто, я не думала, что увижу тебя сегодня.

— Это плохо?

— Нет, хорошо, просто неожиданно. Мы то не видимся несколько месяцев, то два дня подряд встречаемся наедине.

— Ты права, к этому сложно привыкнуть.

Я оторвалась от пальцев его рук и все-таки подняла свой взгляд на его глаза. Он так же смотрел на меня. Как давно это было? Как давно мы так вот смотрели друг другу в глаза, не находя никаких слов. Хотелось быть рядом, а сказать нечего. Ну и пусть. Такие мгновения стоят тишины.

— Ты дрожишь, — сказал Жак, снимая свой пиджак.

— Не надо, ты же замерзнешь, — я начала протестовать, но стоило тяжелой черной ткани лечь на мои плечи, как в нос ударил его запах. Запах его духов, его тела.

— Все хорошо.

Он поправил пиджак на моих плечах и провел пальцами по его краям. Пальцы Жака задели снимок, что лежал в кармане моей собственной кофты, и он второй раз за день стремительно выпал из нее.

— Стой, нет… — Я хотела поднять снимок первой, но не успела.

Мои руки тщетно пытались отнять у него фотографию, но Жак поднял ее высоко надо мной, что и пробовать было бесполезно. Он долго всматривался в мое лицо на ней, освещенной лишь высокими уличными фонарями в этой темноте.

От стыда и смущения, я глубже зарылась в его пиджак, что казался огромным, и зажмурила глаза, боясь представить его выражение лица.

— Ты взяла его с собой?

— Да, — прошептала я.

— Столько времени прошло.

— Угу, — я кивнула и неловко разжала глаза.

Он все так же смотрел на нее, держал двумя руками и с улыбкой изучал мое лицо.

— Ты здесь совсем другая, — наконец произнес он, — ты изменилась.

— В чем именно? — спросила я и подошла чуть ближе к нему, пользуясь тем, что хочу посмотреть на фото в его руках.

— Повзрослела.

— И погрустнела, — с усмешкой добавила я.

— Грусть — это качество взрослых людей.

— Тогда я не хочу взрослеть.

Жак посмотрел на меня и печально улыбнулся.

— Ты всегда будешь хотеть повзрослеть, за это ты мне и нравишься.