Друг старшего брата - Аира (2017)

— Хорошо! — рявкнул Сева. Наверное, работница ЗАГСа и из него всю положительную энергию высосала, хотя порой мне казалось, что она у него неистощима. — Вредятина ты мелкая. Пошли.

Сева как-то многозначительно переглянулся со своим приятелем, и, взяв меня за руку, как маленькую потащил к машине. Я даже не успела одарить Егора презрительным прощальным взглядом.

— Что с тобой твориться? — брат заговорил со мной только, когда мы въехали во двор дома. — Куда подевалась моя добрая милая сестренка?

— Никуда она не подевалась, — вообще-то я надеялась и свято верила, что Сева всегда будет на моей стороне. — Просто я подумала и решила, что не хочу выходить замуж по залёту!

— Поздновато ты об этом подумала, — съязвил братец. Подергал себя за бороду и посмотрел на меня устало. — Послушай. Да, у Антохи… то есть Егора, бзик. Да, его первая реакция на беременность тебе не понравилась. Но он любит тебя и хочет жениться.

— Угу, ты его выражение лица в ЗАГСе видел?

— Ну-у, у тебя не лучше было — два сапога пара, — проворчал брат. — Всё, топай домой и не забудь за справкой сходить. И готовься, вечером будем родителям сообщаться радостные вести.

— Э-э… — вот тут я всерьез струхнула. — Почему это сегодня? Давай отложим…

— Месяцев на девять?

— Злой ты, — поникла я.

— Я самый добрый парень на свете. Топай.

Мама ругалась. Громко и от души. Наверное, теперь все соседи знали, что я беременна. Но помня о Севкиных словах, я ее практически не слушала — я на нее смотрела. И видела, как мама взволнована, обеспокоенна за свою непутёвую дочь, как хватается она за руку рядом стоящего папы (абсолютно спокойного, кстати) в поисках поддержки, как бывало в детстве, когда я или Севка болели. И до того мне стало ее жаль, мою бедную, на самом деле, хрупкую мамочку, вынужденную день за днем, год за годом тратить нервы на своих уже, казалось бы, взрослых детей, что у меня невольно выступили слезы и я уже качнулась вперед, чтобы обнять ее крепко-крепко, как вдруг до меня дошел смысл последнего сказанного ею. Это в каком смысле: 'Вот и езжай к отцу ребенка, раз такая взрослая… И живи с ним!'?

— А? — растерянно переспросила я, большими глазами глядя то на маму, то на папу, то на подозрительно притихшего Севочку, который не спешил вступаться за родную сестреночку с воплями: 'Никуда она не поедет!!!' — Это в каком смысле?

— В прямом, — категорично заявила мама. — Завтра выходные. Вот вещи собираешь и переезжаешь к этому…

— Егору, — подсказал Сева.

— Егору, — повторила мама. И горько добавила, уже полностью оперевшись на папу: — А я-то всё же надеялась, что ты за Антошеньку замуж выйдешь. Ведь такой хороший мальчик.

— Не волнуйся, мам, — Сева позволил себе ухмылку. — Егор и есть твой ненаглядный Антошенька.

— Как?

— Просто у него фамилия Антонов, — пожал плечами братец, не став углубляться в разъяснения. А ведь расскажи он обо всех закидонах Егора, мама, возможно, и свадьбе бы нашей воспротивилась…

Я подумала… и промолчала тоже.

— Не такой уж и хороший мальчик, — хмыкнул папа. — Пойдемте ужинать.

Таким вот образом, в воскресенье утром я оказалась на чужой территории со всеми своими вещами.

В Ларисиной квартире оказалось три комнаты, совсем, как в сказке про Машу и медведей: одна маленькая, другая побольше и третья самая большая с претензией на звание гостиной. Среднюю, как я поняла, занимал Егор, переселившийся сюда на пару дней раньше меня. На гостиную я не претендовала, а вот маленькую намеревалась отжать под свою спальню. Но мама с Ларисой, прекрасно поладившие между собой с первой минуты знакомства, вероятно из-за мягкого Ларисиного характера, целенаправленно потащили мои баулы в комнату Егора.

— Эй, погодите! — возопила я, спеша за ними следом. — Я собиралась занять маленькую комнату.