Огонь для ее льда - Олеся Далинская (2021)

— Все в порядке, госпожа. С народом огня такое бывает. Холодно, вернитесь домой.

— Д-да…

Она снова уставилась на пылающего Соула. Символы вдоль позвоночника горели, словно под кожей жреца струилась не кровь, а раскаленная лава. Прекрасное тело в прекрасном огне…Кит перевела взгляд на белое изваяние рядом, теперь оно багровое, как и снег под их ногами. Кит задохнулась от нахлынувшей внутри дрожи. Она что-то забыла…Что-то вот-вот всплывет, нужно только ухватить эту мысль! Милия стояла и смотрела на салют, статуи перед особняком выглядели так зловеще…Пылающие, опаленные огнем статуи.

Кит тогда стояла рядом с Гэнсом. Обернулась на Синити, за ее спиной белоснежные колонны…и они тоже с багровым оттенком. Все тем вечером погрузилось в красный цвет из-за фейерверка, от которого небо пылало…

— Ки-ит иди в дом!

На деревянных ногах, Кит, ведомая Тео, пошла к крыльцу. Снова обернулась и все не могла понять, зацепить ту мысль, вспышкой промелькнувшую в голове.

— Давайте, госпожа. Генерал Корган скоро придет домой тоже.

— Да, Тео. Он обязательно вернется.

— Я на кухню, поставлю чайник, раз похоже ночь будет без сна.

Кит молча кивнула, в задумчивости глядя на лестницу. Она так и не заходила туда все это время. Не решалась.

Пальцы сжали перила, ладонь тут же взмокла, но Кит упрямо поднималась наверх и тихо ступая по коридору, дошла до ее двери.

Толкнула. С тихим скрипом, из-за давно не смазанных петель, та распахнулась открывая перед Кит владения Синити. Огромная комната, заставленная диванчиками и пуфами, а у дальней стены, под великолепным, атласным балдахином ее постель. Теперь на ней нет ни шелкового покрывала, с искусной вышивкой, ни подушек…ничего. Сожжено.

Кит прошла внутрь. Нет-нет да косилась на ее кровать, будто опасаясь появления на ней прекрасной блондинки, в зеленых глазах которой, навсегда застыла мучительная жажда и страсть. Но скорее не мертвой, нет. Другой Синити, с горящим сумасшедшим обожанием и яростью взглядом, когда она была с ним…Ее приводило в бешеный гнев то, что Соул не срывался на пламя, не терял контроль с ней, в то время как ее испепеляло от неудовлетворенного голода.

Она дошла до секретера. Поддела крышку дрожащими пальцами, не заперто. Какие-то письма, слегка пожелтевшие открытки и высохшие чернила.

Кит выдвинула ящик, не представляющая интереса мелочь и безделушки, открыла следующий — бижутерия и куча шпилек. Заинтересовали пара медальонов. Сообразив как открыть небольшой, Кит увидела изображение мужчины — высокомерное лицо, на котором застыла маска пренебрежения и властолюбия…возможно император, ее величественный любовник.

Тихий стук. Кит вздрогнув, обернулась. Часы, дребезжащий металлический звук отбил четыре часа ночи и она снова, чуть усмирив испуганное сердце, повернулась к найденным медальонам. Открыла следующий — этот оказался двойной — на крышке молодая Маджели, о, боги она так и носила на голове эти смешно уложенные косы, ее можно было узнать только по прическе и подписи внизу Маджели П., на другой половине Синити, во всей красе своей молодости. Синити Э. Синити Эстер. Захлопнув медальон и бросив его обратно на дно ящика, Кит уже хотела закрыть его, как от задней стенки выкатился оранжевый камень.

…У меня целая коллекция из таких камней…

Мысль еще не успела сформироваться, но Кит уже чувствовала, как похолодело внутри. Взяла камень, подняла — внутри янтаря застыла муха, навечно запертая в сияющем минерале. Ей даже не нужно было призывать убивающий вещество холод, по пальцам заискрила серебристым отсветом изморозь и теплый, любящий солнце камень покрылся чуждой ему тонкой корочкой льда.

…Вы прекрасны сегодня как никогда Синити, — пошептали губы…

Звук льющегося вина, тонкий, вибрирующий звон бокалов, тихий женский смех, в котором без труда угадывался призыв и желание.