Чужая любовь - Лариса Васильева (2020)

В больнице их встретили очень доброжелательно, и пока медсестра переодевала девочку, Катя засыпала врача вопросами о кормлении, купании, режиме дня.

- Не волнуйся, милая, разберёмся. Тем более опыт у меня уже есть,- успокаивал её супруг.

Сергей Александрович помогал Екатерине вечерами и ночью, когда девочка просыпалась, но днём ребёнок полностью была на попечении новоиспечённой матери. Катя очень уставала, хотя днём занималась только Зоей и имела много приспособлений по уходу за грудничками. Она постоянно хотела спать, а нужно было вставать, готовить смесь малышке, гулять два раза в день. Первое время Катя боялась купать Зою, и этим занимался муж. Каждый день она с нетерпением ждала его с работы, бежала открывать дверь, бросалась в объятья, радовалась, как ребёнок его приходу. Он обнимал и целовал Катю, отдавал ей коробочку: «Посмотри, Птенчик, что я тебе принёс». Чаще всего там были какие-то вкусности, потом передавал ей документы, а сам шёл в детскую и занимался с внучкой, перешедшей в разряд дочери.

Екатерина не предполагала, что так тяжело ухаживать за детьми и отдыхала, занимаясь бухгалтерией. Она оставляла открытыми двери и отвлекалась время от времени, слушая, как он разговаривает с Зоей, которая в ответ улыбалась, чувствуя любовь и внимание. Внимательно смотрела доверчивыми, серыми глазками, точно такими, как у Лизы, готовая к общению и поддерживала беседу, агукая в ответ.

Автомобиль, подаренный женихом в день свадьбы, оказался совсем не таким, каким она его себе представляла. В мечтах это была маленькая, кокетливая, чисто женская, красно-перламутрового цвета машинка. На самом деле машина оказалась большим, серьёзным и громоздким внедорожником белого цвета с высокой посадкой. На вопрос жены о выборе машины он ответил просто, что эта безопаснее. Часто вечерами они клали Зою в переноску, садились в машину, и Екатерины тренировалась в вождении под руководством, становившимся придирчивым и дотошным мужа. Тогда она делала вид, что обиделась на его замечания, а он целовал ей ручки и просил его простить, Катя прощала сразу, закрепляла мир поцелуем и словами: «Я тебя люблю». И получала расплывчатый ответ: «Я тоже люблю своих девчонок».

Она часто звонила бабушке Ире или дедушке Пете, расспрашивая о детстве матери, и решила, что вырастит Зою в память о ней, никогда не будет девочку обижать, как обижали её. Зоя нравилась Кате, в отличие от падчерицы, её хотелось обнимать, приятно было разговаривать, она всегда поддерживала разговор, смотрела терпеливо на Катю, подогревающую в адаптере смесь своим бесхитростным открытым взглядом, интересно моргала глазками, когда ей умывали личико. Единственное, что она не любила, так это лежать на животике, после нескольких минут недовольного кряхтения, протест мог перерасти в плач.

Катя, перечитывая литературу, мечтала о том, когда Зоя сможет сидеть, играть с погремушками и очень боялась, что девочка заболеет. На прогулках она никогда не ходила с ней в магазин, где опасалась инфекций из-за скопления народа, не сидела на лавочках около детских площадок с другими мамами.

Всякий раз, отправляясь с Зоей на прогулку, Катя боялась встретить падчерицу, и никогда не гуляла около дома. Чаще всего она клала Зою в переноске в машину и ехала и парк. Затем располагалась на маленькой лавочке, на которой вмещалась только переноска с девочкой и Екатерина. Пока ребёнок мирно спал, она успевала поговорить с родными и мужем по телефону, почитать книгу и насладиться тёплыми деньками в конце лета.