Мое безумие - Калья Рид (2021)

Я мгновенно напрягаюсь. Уэс злорадно усмехается.

– Что? Думала, я не узнаю, что он навещал тебя?

Я не отвечаю.

– Я все о нем знаю.

– Тогда расскажи. Ты же знаешь, что я ничего не помню.

Уэс вскакивает и нависает надо мной. Я пячусь назад, прочь от него.

– Если ты очень хочешь знать, спроси его. – Он смеется над моим потрясением, но этот смех неискренний, фальшивый, как будто он силится скрыть свою боль.

При мысли о том, что, возможно, именно я – причина этой боли, мое сердце сжимается от чувства вины. Я не понимаю, кем я была и чем занималась, но я точно хороший человек. Я это знаю. Что бы ни случилось, я никогда не стану намеренно обижать Уэса.

– Откуда ты его знаешь?

– Это так важно? – бросает он в ответ.

Нет? Да? Я не уверена. В последнее время каждая моя мысль рассечена и растянута так, что я вижу сквозь дыры правду и ложь на другой стороне. Даже тогда я сомневаюсь в себе. Но если Уэс знает что-то о Синклере, пусть даже самую малость, возможно, это поможет мне вспомнить.

– Я знаю о нем все.

– Лжешь, – шепчу я.

– Какая мне выгода лгать?

Мы в упор смотрим друг на друга. Уэс отвечает за каждое слово, которое он произносит. Все это очень серьезно. Я просто не знаю, правда это или нет.

Эвелин плачет, и я вновь выныриваю в настоящее. Я вскакиваю, подбегаю к кроватке и поднимаю ее.

– Мне нужно заботиться об Эвелин. – Я упрямо не выпускаю ее из рук, в надежде, что он поймет намек и уйдет. Воцаряется молчание, и я думаю, что он останется.

Просто чтобы помучить меня. Но он, наконец, кивает. Он целует меня в макушку. Мне хочется верить, что это жест любви. Очень хочется. Но я не верю. Я закрываю глаза и прикусываю щеку изнутри.

– Виктория?

Я оборачиваюсь через плечо.

– Не верь ни единому его слову.

Таких слов не говорят на прощание. Я хочу знать, почему он это сказал, но, прежде чем я успеваю его спросить, Уэс уже выходит из комнаты.

– Просто остановись, пока ты смотришь вперед, – говорит он. – Если ты обернешься и посмотришь на свое прошлое, ничего хорошего не будет.

– Конечно, будет.

– Что именно?

– Моя свобода. То, что мы с Эвелин выберемся отсюда.

Уэс даже не смотрит на Эвелин. Ни разу. Зато не спускает с меня глаз и печально качает головой.

– Если ты так думаешь, значит, ты и вправду рехнулась, – говорит он.

Дверь за ним закрывается. Я остаюсь в тишине, взвешивая его слова.

9

Только то, что часть фотографий вызвала воспоминания, не значит, что новые снимки произведут тот же эффект. Я слишком нервничаю, чтобы поверить в то, что этот метод окажется действенным.

Когда я устраиваюсь поудобнее напротив доктора Кэллоуэй, я слышу, как стучит мое сердце. Даже Эвелин перестает хныкать и на минуту затихает, чтобы посмотреть на нее.

Моя медицинская карта, похоже, поселилась на столе у доктора Кэллоуэй. Она на самом верху небольшой стопки таких же медицинских карт. Знаю, это звучит нелепо и мелочно, но мне приятно, что моя лежит сверху. Это означает, что она важна и для доктора Кэллоуэй и что в ее глазах я не просто сумасшедшая, каких здесь полно.

– Ты готова просмотреть еще несколько фото?

Я нервно дергаю левой ногой вверх-вниз. Доктор Кэллоуэй мгновенно улавливает это движение. Она переплетает пальцы и наклоняется ко мне.

– О чем ты сейчас думаешь?

Я пытаюсь сделать глубокий очищающий вдох.

– О том, что на этот раз фотографии не пробудят никаких воспоминаний.

Доктор Кэллоуэй пожимает плечами.

– Может быть. Мы не знаем. Мы только начали процесс. Я не жду, что каждое фото пробудит воспоминания. Я надеюсь на это, но если нет, то нет. Пока они хоть что-то зажигают в твоей памяти, пусть даже самые крошечные, обрывочные воспоминания, мы на правильном пути. Что ты на это скажешь?