— Отпусти его и свои чувства, потому что он больше не сможет их в полной мере ни оценить, ни разделить с тобой.

— Ясно, — отозвалась грустно, поскольку ни один из озвученных вариантов мне не подходил.

— Майя, — позвал Женя, когда я призадумалась над всем мне только что сказанным.

Угораздило же откликнуться. Еще и голову поднять, чтобы посмотреть в глаза собеседнику. И он, конечно же, не преминул сразу этим воспользоваться.

— Я предупреждал, что полезу целоваться, если ты расплачешься, — оправдал свои действия Старцев, наконец закончив терзать мои губы.

— Угу, — отозвалась, решив, что лучшим ответом на подобные действия будет полный игнор.

Сработало. Правда, не так, как я на то рассчитывала. Не получив ожидаемой реакции, мужчина повторил ласку.

— А это зачем? — спросила, не сдержав любопытства.

— Подумать.

— О чем?

— О нас с тобой.

— В качестве кого?

— Пока не знаю.

— А-а-а. Ну вот когда выяснишь, тогда и приходи. А сейчас пусти.

Удивительно, но на сей раз меня никто не стал останавливать. Повернувшись к собеседнику спиной и отодвинувшись от него подальше, собралась еще немного подремать. Но не тут-то было! Поняла это, услышав звонок в дверь.

— Наверное, доктор. Пойду, посмотрю, — отозвался Женя и, поспешно поднявшись, отправился открывать.

Это и правда оказался врач. Очень милая миниатюрная девушка (хотя, скорее, уже женщина) лет тридцати — тридцати пяти. Будучи проведена Старцевым в спальню, она тут же закрыла перед ним створки раздвижных дверей, после чего приветливо обратилась ко мне. Общалась легко и непринужденно, словно я была каким-то нерадивым ребенком, которого угораздило заболеть. Тщательно расспросив о моем состоянии и том, что конкретно беспокоило, поинтересовалась, какие препараты я уже принимала. Тут пришлось звать на помощь Женю, поскольку купленных им для меня лекарств я в глаза не видела. Просто проглотила то, что он мне дал, и все. Скорректировав лечение, прописав минимум еще три дня постельного режима и жесткого контроля над температурой, врач пожелала мне скорого выздоровления и поспешно откланялась. Настолько, что я даже не успела поинтересоваться, сколько должна была ей за визит. Когда спросила об этом мужчину, он лишь отмахнулся от меня. А вопрос о сумме, оставленной в аптеке, и вовсе проигнорировал.

— Так не пойдет! — возмутилась, упрямо скрестив руки на груди.

— Майя, давай ты сначала поправишься, а потом уже решим, как расплачиваться будешь.

— Что-то подсказывает, цена мне не понравится, — отозвалась, за что тут же была удостоена тихого смешка.

— Лучше скажи, чем хочешь позавтракать, — тут же поспешил сменить тему Женя.

Будто у меня был большой выбор.

— Ничего не нужно. Овсянки сейчас сварю себе, и хватит, — заявила.

— Куда? — тут же возмутился собеседник, не успела я встать с кровати. — Слышала, что доктор сказал? Постельный режим. Поэтому марш обратно. Я сам приготовлю.

— Ты и это умеешь? — не сдержалась от язвительного вопроса, который кто-то в очередной раз оставил без ответа.

Ну и ладно. Хотелось верить, хоть на занятия отпустит. Доктор вроде ничего про то, что я заразная, не говорил. Так что можно и потерпеть немного чьи-то диктаторские замашки. Тем легче будет потом упросить мою сиделку отвезти меня на курсы.

***

— Нет, нет и еще раз нет. Ты никуда не пойдешь и не поедешь. А я тебя никуда не повезу. Даже из квартиры не выпущу. И не мечтай. А теперь марш обратно в кровать!

Вот такой возмущенной тирадой меня встретил Женя по возвращении из магазина, куда отправился после того, как не нашел на кухне ничего съедобного. Разумеется, хлопья «Геркулес» не в счет. Мужчина их переел еще в детстве и теперь на дух не переносил, а потому за еду принципиально не считал.

— Ну, Же-е-ень, — решила надавить на жалость.