Твоя правда - Дана Грэй (2020)

Ресторан, который выбрал Риверо, был почти переполнен, но хозяйка, которая украдкой бросала на Риверо оценивающие взгляды, нашла нам маленький столик у окна. Мы сели, и после того, как мы сделали заказ (я остановилась на бифштексе, который, будь я одна, никогда бы не осмелилась заказать, так как он был слишком дорогой, но так как Риверо платил, я без труда заказала его), Риверо спросил меня, что бы я хотела выпить. Поскольку Риверо уже перевалило за двадцать один, я могла позволить себе коктейль, пока он заказывал пиво. Как только это было сделано, он повернулся и посмотрел на меня.

Когда он промолчал, я выгнула бровь. - У меня что-то на лице?

Его губы дрогнули. - Ты нарочно пытаешься вызвать у меня неприязнь? - спросил он с веселым выражением в глазах. - Я думал, мы договорились, что сегодня не будет ссор.

- Ну, - сказала я, нахмурившись, - ты смотрел на меня, ничего не говоря, так,что... - это нервировало меня, закончила я мысленно, чувствуя, как горит моя щека.

Его глаза нашли мои. - Мне просто показалось, что у тебя очень красивые глаза.

Это заставило меня фыркнуть. - Если ты пытаешься умаслить меня комплиментами, не утруждайся.

- Я думаю, тебе не помешает немного масла, - усмехнулся он. - Ты, кажется, слишком взвинчена.

- И вот, - протянула я, закатывая глаза, - ни прошло и минуты, как ты снова не осудил меня.

- Он вздохнул. - Я не осуждал, - сказал он немного раздраженно, - это было наблюдение.

Я прищурилась. - В твоем лице, это одно и то же.

Прежде чем он успел ответить, принесли наши напитки. Я сделала глоток своего коктейля цвета заката и позволила его сладости покрыть мой язык. - А где живет твоя семья?

Он не вернул нас к предыдущей теме, что было облегчением, а вместо этого дал мне прямой ответ. - Квинс. А твои? - спросил он, делая глоток пива.

- Бруклин, - удивленно ответила я. - Значит, мы были соседями.

Он покачал головой. - Я вырос в Сан-Франциско, - сказал он мне, - и моя семья переехала в Квинс, когда мне было восемнадцать.

- О, - выпалила я. - Значит, мы были соседями, по крайней мере, пару лет.- Я вспомнила, как во время поездки в безэховую камеру Гарварда он сказал одной из девушек, что поступил в колледж в двадцать один год.

Он немного помолчал, а потом спросил: - Ты вырос в Бруклине?

- В общем, да, - ответила я и решила, что лучше снова сменить тему. - Когда ты закончишь институт?

Что-то промелькнуло в его глазах, как будто он знал, почему я переменила тему разговора. Но он ничего не сказал об этом, а просто отхлебнул пива. - В конце этого года. Что насчет тебя?

- Еще два года, - вздохнула я.

Нам принесли еду, прервав светскую беседу, и мы были слишком заняты трапезой, чтобы разговаривать. Молчание было довольно дружелюбным, не таким неловким, как раньше, и я задавалась вопросом, как получилось, что я провожу вечер в Нью-Йорке с Диего Риверо. Жизнь, несомненно, работает таинственным образом.

Но я чувствовала, как что-то разворачивалось внутри меня, когда мы ели, и делали это, без споров и ссор. Это что-то было безымянным, и я задумалась об этом. На самом деле меня интересовало гораздо больше. Я задумалась обо всем, что он мне наговорил, обо всех его оскорблениях и суждениях, и мне вдруг захотелось открыть эту тему снова...

И все же мне не хотелось портить этот момент. Я не хотела снов ругаться. Он извинился, признался в своих ошибках, платил за ужин, чтобы помочь нам стать вежливыми друг с другом из-за того, чтобы у нас теперь были общие друзья, и я не должна рисковать этим, снова возвращаясь к прошлому.

Диего Риверо был загадкой с самого первого дня, страшной загадкой, которая преследовала меня больше, чем я когда-либо призналась бы себе, не говоря уже о ком-либо другом, и слова внезапно оказались на грани того, чтобы выплеснуться наружу, нуждаясь в словах, в том, чтобы быть услышанной, чтобы получить какие-то объяснения.