Я сделаю нам больно - Дарья Данина, Алекса Мун (2021)

Пусть. Лучше так: от дочери. Нежели она обо всём узнает от Павла Андреевича. Что, возможно, поставит крест на их отношениях.

Хотя, вряд ли у девушки получится выложить всё, что тревожит её последние месяцы. О чувствах сложно говорить. Тем более - о таких ненормальных.

- Не знаю, как это назвать, мам. Ненависть? – не в силах взглянуть в глаза напротив. – Между нами постоянно какие-то ссоры. Стычки… но всё переворачивается ног на голову, когда мы наедине. Всё по-другому, — сбивчиво объясняет блондинка.

- Наедине? И часто вы с ним остаётесь наедине? – Оксана нервно сглатывает шершавый ком в горле. Он мерзко спускается в грудную клетку, царапая лёгкие. Садится на край кровати. Становится дурно.

- Ну... в смысле... – слова теряются на кончике языка, - когда он меня домой подвозит или... он другой. - Путается в собственных мыслях. На деле это оказалось в разы сложнее. Невозможно объяснить всё то, что она испытывает к Илье.

Девушка замолкает... задерживает дыхание. Не смотрит на мать. Пытается собрать слова в предложения, но пока получается плохо. Зря она завела этот разговор. Медленно выдыхает.

А тот, кто сейчас сидит за стеной, подслушивая их разговор через щель в приоткрытой двери, дышит с таким же трудом. Илья спустил кепку на глаза. Могло показаться, что парень спит. Как же... он вслушивается в каждое слово, пытаясь найти смысл между срок. А он там есть, без сомнений. Ему, как никому известно, о чём умалчивает блондинка. Впитывает ничтожные крохи её откровения. Особенно те, в которых чётко слышатся её чувства к нему.

Он не уйдёт. Теперь уж точно не уйдёт. Он не исправится и не сможет контролировать свою ревность. Но, он докажет ей, что заслуживает хотя бы один крошечный шанс.

- Как давно это у вас продолжается? Насколько далеко зашло?

Женщина в замешательстве трясёт головой. Будто хочет проснуться. Как она могла упустить из внимания их взаимоотношения?! Она была настолько слепа?! Ведь они живут в одном доме!

- Нет отношений, мам. – Мила теряется, снова пряча глаза. Вспоминать и переваривать – это уже стало привычкой. Доводить себя до того состояния, когда внутри всё горит синим пламенем. - Мы воюем уже на протяжении пары лет... здесь и моя вина. Я некрасиво себя повела. А он не смог мне этого простить, – чувствуя горечь на кончике языка от каждого слова. – Делать друг другу больно: так привычно... – скривилась, когда от лёгкого шевеления острая боль пронзила бока. – Всё ухудшилось после переезда. Не знаю… что-то произошло, щёлкнуло в другую сторону. Сейчас все запуталось ещё больше.

Оксана смотрела сквозь дочь. Дыхание прерывалось от каждого откровения. Лицо бледнело, а сердце ныло в груди от осознания того, насколько она была слепа.

- Мила… - только и смогла произнести.

- Я просто не хочу, чтобы он здесь находился, мам. Попросите его уйти? Не нужно здесь сидеть.

- Он тебе... нравится? - еле выталкивает из себя абсурдные слова. Но, поведение дочери красноречивей её слов.

Милана поднимает на мать глаза, не зная, что ответить. Она действительно не знает, как назвать те извращённые чувства, что она испытывает к нему. Разве симпатия может быть такой больной? Разве она может быть после всего того. Что он сделал?! Влюблённость должна окрылять, распалять, превозносить. А то, что между ними — разрушает. Уничтожает её, Оставляя горку пепла.

- Хорошо Милана, я попрошу его уйти. – Женщина поднимается на ноги. - Тебе нельзя сейчас нервничать. Постарайся отдохнуть.

Оксана на негнущихся ногах подходит к двери, не зная, как сейчас вообще смотреть на сына Павла.Открывает дверь, подбирая слова, чтобы мягко спровадить парня. Открывает рот… но никого не находит. Он же был здесь?

…

Илья нетерпеливо чертит карими глазами воображаемую линию, которую ему нельзя переступать. Стискивает челюсти и слышит скрежет собственных зубов. Что ему сделаешь? Ни хрена. Лежит овощем и буравит ему переносицу пренебрежительным взглядом.