Замки из песка - Замки из песка (2020)

Это по началу я плакал. Заливался слезами, умолял, стоя перед ней на коленях, чтобы не говорила так, чтобы не пила больше. Глупым еще был, наивным. Верил, будто моя любовь поможет ей вернуться к нормальной жизни. Слышал ведь, что у женщин бывает материнский инстинкт, что ради своего ребенка они готовы горы свернуть. Только одного я не учел. Он бывает лишь у нормальных женщин, которые любят своих детей, которые не желают им смерти…

Поэтому, когда я познакомился с Тимуром, решил, что пришло время меняться. Постоянные упреки учителей и их неизменное «Что с него взять? Мать-алкоголичка, отца нет. Будущий уголовник да и только», нападки и тумаки од сверстников. Все это убило во мне последние зачатки чего-то светлого и доброго. Осталась только обида. Сильная, доводящая до исступления, заставляющая идти вперед, несмотря ни на что. Тимур начал заниматься со мной. Когда-то он занимался боксом, вот и натаскал меня, добавив туда несколько приемов, запрещенных на ринге, но очень действенных во время дворовых драк. А потом, когда окреп, стал смелее, друг повел меня на первое дело. После было второе, затем третье, и так целый год.

С тех пор я перестал бояться. Страх выветрился, превратился в силу. Учебу я забросил, в школу ходил только, когда сам этого хотел. На наставления школьного психолога не реагировал, включал режим дурачка. Мол, да, конечно, вы правы. Я изменюсь, перестану прогуливать, начну учиться. Короче, нес всякий бред, лишь бы отстали. А потом все повторялось.

Дома тоже почти не бывал. Смысл? Снова смотреть на неадекватную мать и слушать ее пьяный бред? Нет уж, увольте. На улице, среди друзей, было куда лучше. Там всегда накормят, помогут, если нужно. Но самое главное, там никто не будет желать тебе смерти и упрекать за испорченную жизнь.

Так что, нет, я ничего не почувствовал, когда мне сообщили об ее смерти. Просто, отныне я был сиротой не только по факту, но и документально, официально так сказать. Только успел подумать о том, что буду делать дальше, как меня огорошили новостью про отца. Видите ли, мой папаша хочет, чтобы я жил с ним. Якобы не знал о моем существовании, а когда наличие ублюдка-сына подтвердилось, решил загладить вину передо мной и исправить ошибки прошлого. Не успел опомниться, как оказался лицом к лицу с высоким мужиком, одетым так, будто он – ведущий программы новостей. Это было первое сравнение, которое пришло в голову, при виде его темно-коричневого классического костюма и, зачесанных набок, волос.

– Это Юрий Андреевич Лебедев, – сообщила дородная женщина из отдела опеки, будто меня вообще волнует, как зовут этого хмыря. – Твой отец…

И тут меня просто вынесло. Стою, как молнией прошибленный, а у самого кулаки чешутся заехать ему по морде. Ну и что, что выше меня на целую голову? Ну и что, что он не знал обо мне раньше, в чем я сильно сомневался. Мать ни раз говорила об обратном, а из их гребаной парочки я предпочитал больше доверять первой. Ее я, по крайней мере, знал.

– Ну, здравствуй, – протянул незнакомец, сверля меня хитрющими глазами. Говорил он медленно, но так надменно, с таким выражением, будто играл роль на сцене Большого. – Сын, – от этого его «сына» чуть не рассмеялся. Честное слово, таких павлинов мне еще не приходилось встречать.

Сын. Зашибись просто. На что он вообще рассчитывает? Думает, стоит разок улыбнуться пренебрежительно, посмотреть свысока, и все? Дело в кармане, а дурачок-Игорешка от радости завиляет хвостом и запрыгает вокруг на задних лапах? Тоже самое я сказал ему в лицо, совершенно не стесняясь в выражениях. Меня не волновало ни присутствие этой мадамы рядом, чье лицо вмиг вытянулось и стало похоже на продолговатый помидор, ни то, что меня могут сдать в детский дом. Я думал только о том, что плевать мне на такого отца, которому тринадцать лет и дела до меня не было. Сын видите ли. Сейчас разрыдаюсь от счастья.