Ежевика - Александра Астафьева (2020)

— Заметили тарзанку и решили попрыгать. Что у вас? — слишком строго вышло у Женьки.

— У нас все отлично, а вот у твоей подруги не «парле-франсе».

Подплывая к нам ближе, Дианка стрельнула в меня любопытными глазами, пока я набрасывала на мокрое тело сухую одежду.

«Что?» — отправила ей взглядом в ответ. Та только хитро улыбнулась.

— Что с Ингой? — спросил Женя у друзей.

Обеспокоенность на лице Евгения была неподдельной. Вспомнил, похоже, о существовании одной француженки, за которую был в ответе перед ее папочкой, пока мы тут «мокрое» дело творили.

— Да ничего, перевернулись они с Серегой в лодке, кричит истошным голосом, тебя зовет. Всех перепугала.

— Ясно, отчаливаем, — скомандовал Женя слишком серьезно, уже одетый в ту самую облегающую форму плавательной одежды.

— Готова? — спросил у меня.

— У-гу, — ответила ему, показывая на прилипшие к телу влажные штаны и футболку.

Я была слишком, слишком расстроена. Сама не знала из-за чего: по причине прерванной «химии» между мной и Женей, или из-за упоминания об Инге. Хоть бы не заболеть теперь, а остальное — ерунда. Туда же и французскую куклу с ее прибабахами.

— Она там всех перепугала, — продолжал свою речь Пашка, пока мы с Еникеевым уже отплывали от берега, равняясь с их лодкой. — На французском что-то выкрикивала. Наверное, матерком нас всех обложила, а мы как дураки и не поняли.

— Разберемся, — поставил Женя точку в этом разговоре.

Дальше мы плыли в безмолвии. Еникеев старательно греб, я пала духом, в это раз не филонила, помогала ему. Дианка тоже вела себя тихо, плывя на лодке рядом, лишь Пашка пребывал в прекрасном и веселом настроении, словно вся эта ситуация забавляла только его одного.

Глава 14. "Приплыли"

Неописуемое чувство досады преследовало меня следующие семь минут, пока мы плыли на место «происшествия».

Я гребла как могла. Не понимала, исходил ли от меня толк, но руки чесались кое-кому врезать; дабы не натворить делов, пришлось грести как ненормальной, раз злость и обиду не суждено было выплеснуть по-другому.

Чем ближе мы подплывали к остальной команде, тем яснее виднелись лодки: одна, две, три, четыре... Все разноцветные, красовались у песочного берега, желтые спасательные жилеты выделялись на фоне прыгающего Николаева вокруг облезлой Инги, что сидела и плакала на песке. Сергей разделся до трусов и отжимал одежду. Остальные, кто находился на воде в байдарке, с сожалением наблюдали сцену, но большая часть не обращала внимания, увлеченная поеданием остатков своего сухого пайка.

Одним словом: картина Репина «Приплыли».

— Почему отстаём от основного состава? — резкий тон Николаева пытался отвести на второй план скулеж принцессы «Турандот».

— Приносим извинения, немного разминулись, — тут же ответил волонтер не менее холодным тоном.

— Женя!

Заметив нас, Инга вновь заплакала, выкрикивая имя Еникеева. Точнее плакали ее шмоточки фирменные, и, возможно, папины денежки, поскольку по личику милому прошлось полное разочарование и обида от произошедшего.

Ну, извините! С любым из нас могла выйти такая неувязочка.

— Женя! Tu m'as abandonné! Il ne sait pas nager! — истошно кричала девчонка, указывая на место, где стоял Головенчиков.

Тот покрутил пальцем у виска и закатил глаза к небу. Понятное дело, что она его не хвалила.

— Инга, говори по-русски, я не бросал тебя, кто же знал, что так получится. Думал, с ним ты будешь в безопасности.

— Да мы практически подплыли к берегу, а она, давай, и встала в лодке. Тут же навернулась, меня с собой потащила вниз. Мне пофигу, я воды не боюсь. А у неё стресс, и ПМС.

По сюжету все должны были рассмеяться, пока оправдывался Головенчиков на понятном только качкам языке. Но чуда не произошло.

— Да не кричи ты! Переоденься и всего-то делов, — отмахнулся истинный джентльмен.