Изгнание - Дина Лампитт (1995)

С ужасом чувствуя, что Джоселин не спускает с нее глаз, Николь пробормотала что-то в знак согласия и, выскользнув из-за стола, кинулась в свою палатку. Мысли путались у нее в голове. Но одна из них, о том, что она может принять участие в сражении при Марстон-Муре и тем самым участвовать в сотворении ИСТОРИИ, не давала ей покоя. Она пообещала принцу, что не будет лезть под пули, когда начнется сражение, но ведь она может предпринять кое-что полезное. Если она прямо сейчас переоденется в простую деревенскую женщину и сделает вид, что просто пораньше отправилась на базар, то это может стать самым захватывающим и опасным приключением в ее жизни. Она выведает все о войсках неприятеля и вернется к принцу еще до рассвета со сведениями, которые ему так необходимы. Конечно, Николь понимала, что Джоселин придет в ярость, узнав об этом. Не переставая думать о муже, Николь надела старую юбку и кофту, которые ей когда-то дала Эммет, и поспешила туда, где были привязаны лошади.

Прекрасная летняя погода портилась, по небу непрерывно плыли тяжелые облака, то и дело закрывая огромную яркую луну. Но света было вполне достаточно, чтобы она могла без труда оседлать свою лошадь. Эту науку Николь освоила недавно, ей пришлось пересиливать себя, потому что в прошлой жизни она всегда с опаской относилась к этим животным. Уже через несколько минут она направила лошадь по дороге между пшеничным полем и грядой невысоких холмов, за которыми лежала болотистая местность, и, держась подальше от палаток со спящими солдатами, во весь опор поскакала к тому месту, где, как она полагала, была расположена вражеская армия.

В двух милях на восток от Мартон-Филд раскинулась деревушка Лонг-Мартон, и именно туда направилась Николь, уверенная, что часть «круглоголовых» расположилась где-то по соседству. Предположения ее подтвердились. Она пересекла границу, разделяющую болото и пшеничное поле, и услышала звуки, указывающие на чье-то присутствие. Лагерь неприятеля оказался, когда она его увидела, гораздо меньше, чем следовало ожидать: было похоже, что основные силы противника отсюда уже ушли, а здесь остался лишь небольшой кавалерийский отряд. Посреди поля она увидела небольшой лагерь, обнесенный временной оградой, и кучку стреноженных лошадей. Николь подъехала ближе; яркая луна и горящие факелы позволяли ей все хорошо рассмотреть.

Солдаты противника, несомненно, спали, но в одной палатке – на вид самой большой – горел свет, и оттуда раздавались приглушенные голоса. По всей видимости, военачальники парламентариев, так же как и их противники-роялисты, обсуждали сложившуюся ситуацию. Николь бесшумно поползла вперед, думая о том, как будет здорово, когда она передаст принцу все, о чем они говорят.

Вынырнувшая из темноты рука схватила ее за шею так грубо и неожиданно, что она даже не успела вскрикнуть. Ей так и не удалось это сделать, потому что рука приподняла ее над землей, и Николь несколько секунд висела, беспомощно болтая в воздухе ногами. Когда же ее поставили на землю, она тут же расплакалась при виде того, кто ее схватил. Это был огромный детина, никак не меньше шести футов ростом, его огромные рыбьи глаза зло уставились ей в лицо.

– И куда же это, крошка, – прошипел он, – скажи на милость, ты направляешься?

Николь сделала попытку прикинуться деревенской простушкой.

– На рынок, сэр. Я только что пришла из деревни, – ответила она, стараясь улыбаться как можно обаятельнее.

– Да? И на какой же это рынок ты идешь? – спросил он, не обращая внимания на ее заигрывания.

Мысль Николь бешено заработала: Йорк находится совсем в другой стороне, а какие еще города есть поблизости, она не знала.

– В Нарсборо, – рискнула ответить она.

Он грубо рассмеялся:

– Но это же почти в двадцати милях отсюда.

– Вот поэтому я и вышла так рано, – убежденно произнесла Николь.

– Да уж, вижу. И что же ты несешь на рынок, милая женщина?

– Ну, яйца и овощи, и все такое с фермы моего мужа.