Скрытой камерой - Сьюзен Андерсон

К тому времени как Эмма получила обратно свой автомобиль, она почувствовала:, что совершенно выдохлась. Кинув последний презрительный взгляд в сторону механика, поблагодарив гиганта-шерифа за помощь – на что он ответил коротким кивком, даже не улыбнувшись, она села в машину, объехала площадь и свернула к небольшой парковочной площадке позади пансиона Руби. Больше всего ей сейчас хотелось уехать из этого городка куда глаза глядят. Однако Эмма не могла себе этого позволить.

Перед отъездом из Сент-Луиса она сняла со счета все свои сбережения – тысячу четыреста тридцать шесть долларов и семнадцать центов. Две кредитные карточки, по четыре тысячи долларов на каждой, оплаченные Грантом по его настоянию, Эмма тоже обратила в наличные. Таким образом, в общей сложности у нее оказалось девять тысяч четыреста тридцать шесть долларов и семнадцать центов. Человеку, которому годами не приходилось оплачивать собственные счета, это, наверное, показалось бы огромной суммой. И все же, когда Эмма думала о том, что эти деньги – единственное, что ограждает Грейси от улицы, и о том, что их годовой доход теперь едва превышает уровень бедности, ограда не представлялась такой уж крепкой. Она уже израсходовала пятьсот девяносто семь долларов с момента побега и поэтому никак не могла позволить себе махнуть рукой на комнату со столом, оплаченные за неделю вперед. Придется прожить в этом недружелюбном городке еще семь дней.

Глава 2

Позже, впрочем, городок показался ей уже менее враждебным. Вечером в кафе Руби сама подала им с Грей-си обед. Поставив тарелку с макаронами и сыром перед Грейси, она взглянула через стол на Эмму.

– Я слышала о вашей стычке с Биллом.

Эмма неуверенно смотрела на Руби, не понимая по ее тону и выражению лица, как она к этому относится.

– Наверное, весь город об этом говорит?

Это уж точно. Можете представить себе, какие развлечения бывают в таком городке, как наш. – Руби ловко поставила перед Эммой миску с супом и тарелку с салатом и отступила в сторону, внимательно глядя на молодую женщину. – Я не раз думала, что Билл меня надувает, но все мои знания о машинах можно было бы записать на булавочной головке крупными буквами, поэтому я никогда не решалась его уличить. – Она расправила платье и с удивленной улыбкой взглянула на Эмму. – Лапушка, вы даже не знаете, какое удовольствие вы доставили старушке. Подумать только, Биллу пришлось отступить перед женщиной! – Концом карандаша Руби заправила седую прядь волос в пучок, окрашенный хной. – Скажите, вы и в самом деле столько знаете о машинах, как здесь говорят?

Эмма пожала плечами.

– Да, кое-что знаю. В детстве я жила по принципу: «Все, что умеют делать мальчишки, я научусь делать лучше, чем они». – Она улыбнулась, как бы посмеиваясь над собой. – Много лет мы жили вдвоем с братом. Каждое утро я просыпалась в его мастерской.

– А вы не согласитесь посмотреть мою машину?

Эмма раскрыла рот, но через несколько секунд пришла в себя и указала на стул:

– Садитесь, пожалуйста. У меня уже шея заболела смотреть на вас снизу вверх.

Руби пододвинула стул и села.

– Ешьте суп, а то остынет.

Эмма послушно взяла ложку и начала есть. Руби откинулась на спинку стула.

– Бонни! – крикнула она в сторону прилавка. – Принеси мне чашку кофе, лапуля.

– Сейчас, Руби, – ответила официантка. Хозяйка заведения выпрямилась, обернулась к девочке, сидевшей слева.

– А тебя, значит, зовут Грейси?

Девочка подняла глаза. Губы ее, измазанные разогретым сыром, раздвинулись в теплой улыбке.

– Да, Глейси. Мне тли года.

Она положила вилку, согнула два пальчика и растопырила оставшиеся три.

– Надо же! – восхитилась Руби. – Три года! Большая девочка.

– Да, – согласилась Грейси.