Скрытой камерой - Сьюзен Андерсон

– Какая чепуха!

– Разве? В таком случае почему же ты отстранилась от меня? Почему вычеркнула меня из своей жизни, и именно тогда, когда я больше всего в тебе нуждался, когда испытывал необходимость быть нужным тебе?

– Господи, Сэм, да это все равно, что просить слепую описать нюансы и оттенки полотен Моне. Ну как я могу объяснить тебе то, чего сама не понимаю? Любая близость с кем-либо была для меня болезненна. Все причиняло боль. И какую боль! Когда Звана не стало, мне показалось, что с меня содрали кожу. Да, я еще двигалась и дышала, но вся как будто превратилась в один обнаженный нерв. При малейшем контакте с кем бы то ни было мне хотелось кричать от боли. Поэтому я воздвигла вокруг себя стену. Это притупляло боль, притупляло вообще все чувства. – Клер нерешительно протянула руку, откинула прядь волос со лба мужа. – Но я не хотела причинять тебе боль. Просто я не думала о твоих страданиях, слишком поглощенная своими.

Это было эгоистично, Сэм, и теперь я этого стыжусь.

Больше всего Клер сейчас хотелось оказаться в его объятиях. Однако Сэм не двинулся с места, а она чувствовала, что не вправе предъявлять какие-либо требования. И все-таки сегодня Клер твердо решила сделать первый шаг. Подавшись к мужу, она собиралась обнять его, но тут он поднялся, направился к кофейному столику, достал из пачки сигарету, зажег спичку. Подошел к камину, швырнул потухшую спичку в огонь.

– Скажи, тебе так же надоели эти четыре стены, как и мне? – Сэм приблизился к жене. Клер ощутила необходимость выйти, пока муж не сделал чего-то такого, к чему она пока не готова. – Пойдем потанцуем.

По крайней мере в «Якоре» у него будет законный повод обнять ее.

Клер долго смотрела на мужа. За дымом сигареты она не могла разглядеть выражение его глаз, не могла понять, о чем он думает. Потанцевать с ним?.. Это мысль. Все, что угодно, только бы вернуть прежнюю близость.

Она поднялась,

– Развлечься? Это звучит заманчиво. Пойду переоденусь.

– Развлечься… Я уже забыла, что это такое. – Эмма подняла Грейси, чтобы та дотянулась до дверного звонка. Дверь открылась. На пороге стояла Руби. – Я, правда, не знаю, Руби… Не думаю, что это такая уж хорошая идея.

– Отличная идея! – Руби посторонилась, пропустила Эмму и Грейси в дом и закрыла за ними дверь. – То что доктор прописал для вас обеих. – Она взглянула на Грейси. – Привет, малышка!

– Пливет, мисс Уби! А у меня с собой пижамка.

– Умница. Ну, положи свои вещи вот сюда, на кушетку. Мэри не может тебя дождаться. Целый день мечтает о пижамной вечеринке. Ведь правда, лапушка? – обратилась она к дочери.

– Спрашиваешь! Привет, Эмма! Отлично выглядишь. – Мэри нагнулась к Грейси. – Мы с тобой сделаем пиццу. А еще я взяла напрокат два диснеевских фильма. Или можем поиграть с моими куклами.

– Они у меня сохранились. – Мэри подняла глаза на Эмму. – Идите и повеселитесь с мамой. Не волнуйся, я присмотрю за твоей малышкой.

– Дорогая моя.., я, право, не знаю…

Руби негодующе фыркнула, схватила Эмму под руку, потащила на кухню и поставила перед стойкой.

– Прекрати это! Вот, выпей пива и взбодрись. – Отступив назад, она оценивающе оглядела Эмму и одобрительно кивнула. – Вижу, ты меня послушалась. Надела то, что надо. Прекрасно выглядишь.

Эмма взглянула на свой ярко-оранжевый топик и короткую пышную пеструю юбочку в серо-зелено-черных тонах. Два дня назад Руби убедила Эмму в том, что ей давно пора развлечься.

– Мы с тобой идем в «Якорь». В честь такого события, пожалуйста, надень что-нибудь полегче. Например, топик и шорты или что-нибудь совсем коротенькое. Бюстгальтер оставь дома. У тебя такая фигура, за какую многие из нас все бы отдали. Не понимаю, почему ты никогда ее не показываешь.