Скрытой камерой - Сьюзен Андерсон

Грейси шумно вздохнула, пробормотала что-то наверняка не слишком лестное для Эммы, поднялась с пола, подошла к окну, бросила на подоконник коробку с карандашами и книжку-раскраску.

В этот момент окно с грохотом взорвалось тысячью осколков. Это произошло так внезапно и сопровождалось таким адским шумом, что Эмма не сразу поняла, в чем дело. Но вскоре заметила камень на полу. Они обе пронзительно закричали. Эмма очень скоро затихла, а Грейси продолжала громко кричать. В ее голосе слышался ужас.., и боль. По ее лицу и рукам текла кровь.

– О Господи!

Эмма кинулась к ней. Под ногами хрустело стекло. Она схватила дочь на руки. Грейси прижалась к матери, обняла ее за шею и заплакала.

– Бойно, бойно, бойно! Очень бойно!

– Я знаю, сладкая. – Слезы катились у Эммы по щекам. Она пыталась осмотреть Грейси, но та зарылась лицом в ее шею. – Дай маме посмотреть, моя сладкая. Дай мама посмотрит.

– Бойно, бойно, бойно!

Дверь распахнулась. Задохнувшись от ужаса, Эмма обернулась навстречу новой опасности.

В дверях стоял Элвис с пистолетом в руке. Быстро окинув взглядом комнату и убедившись, что непосредственной опасности нет, он опустил пистолет.

– Эм! Что случилось? – Он увидел кровь. – Господи!

– Помоги ей, Элвис. Я не вижу, серьезно ли она ранена, – При его появлении выдержка оставила ее. Теперь он будет решать, он знает, что делать. Эмма разрыдалась. – Помоги, Элвис, пожалуйста… Помоги ей.

Грейси снова закричала.

Элвис подошел, взял девочку из рук матери, прижал к груди и понес к кровати, нашептывая в самое ухо:

– Ш-ш, ш-ш, малышка. Тихонько, маленькая.

Он опустил Грейси на кровать. Она протянула к нему руки.

– Бойно, бойно, очень бойно!

– Знаю, лапушка, знаю. – Элвис отвел руки девочки от лица, и ее всхлипывания сменились пронзительными криками.

– Она вся сжалась.

– – Дай Элвису посмотреть, крошка.

По опыту он знал, что жалость только усиливает ощущение несчастья, поэтому старался не выказывать ни малейших признаков жалости.

– Ну все, тихо. Перестань. Дай мне посмотреть. Я должен сделать так, чтобы тебе не было больно. – Сердце его сжалось при виде крови, засохшей на ее лице. – Лежи спокойно, Грейси, дай мне посмотреть.

Элвис обернулся к Эмме и попросил, чтобы она повернула к нему лампу. Увидел, что в двери столпились постояльцы пансиона.

– Пусть кто-нибудь позвонит в полицейский участок и скажет Джорджу, что он нужен мне немедленно. Необходимо связаться с доктором Симмсом. Пусть он откроет больницу, мы привезем Грейси. Эм, подними лампу повыше, я не вижу, что у нас здесь.

Через несколько минут Элвис понял, что порезы на голове Грейси не опасны. Лишь одной ранкой придется заняться серьезно.

Явился Джордж и, получив инструкции, удалился. Элвис вывел потрясенную Эмму из пансиона, усадил в свой полицейский автомобиль, передал ей на руки такую же потрясенную Грейси, сел за руль, включил сирену и рванул с места.

Когда они подъехали, доктор отпирал дверь больницы. Он поздоровался с Элвисом, представился Эмме, представил свою жену – медсестру больницы. Предложив Эмме оставить у них Грейси, доктор попросил ее подождать с Элвисом в приемной.

– Ни за что на свете, – ответила Эмма.

– Но послушайте, миссис Сэндс…

– Я не оставлю ребенка. И точка. А теперь послушайте меня. Ей больно, она очень напугана. Не знаю, сколько крови она потеряла, но Элвис сказал, что крупные сосуды не задеты.

– Приведите ее сюда.

Держа Грейси за руку, Эмма говорила ей что-то ласковым, но твердым тоном, пока доктор и его жена вынимали осколки стекла у девочки из руки, лица и головы, промывали ранки и порезы.