Еще одна темная половина - Ашира Хаан (2020)

— Нет, не такие, — согласился он, ледяными пальцами и огненным дыханием терзая мою грудь. Она изнывала то от холодных касаний, выкручивающих соски, то от огненных поцелуев, внезапно меняющих ощущения на полностью противоположные. Реагировала остро и болезненно, как зуб со слабой эмалью, ноющий от горячего и холодного. Только в этой реакции была своя сладость. Даже в боли.

— Хочу тебя, — проговорила я, расплетая пальцами длинные белые пряди. — Насмотрелась на них и теперь дико хочу тебя. Но боюсь превратиться в такую же неразборчивую нимфоманку, как Златица.

— Как ты меня хочешь, извращеночка?.. — бесконечно черные глаза пронизывали меня насквозь. Я владела тьмой, я хранила Люция в себе, я видела смерть вампиров и древние проклятия, но этот взгляд все еще пугал и волновал меня до дрожи.

— Чтобы ты… — я почти смущенно провела пальцами по выступающим ключицам, по худым угловатым плечам, лизнула в шею. — Чтобы ты нанизал меня на свои пальцы. Как тогда, в Италии, помнишь? В первый раз…

— И все? — насмешка в голосе, шелестящий на краю сознания смех, холод, ползущий по позвоночнику.

— До упора. На разрыв. Чтобы я чувствовала их внутри как кукла, надетая на руку мастера.

Его пальцы обвели мой живот по кругу, скользнули к бедрам, которые я развела так поспешно, что снова услышала смешок.

— Практически невинное желание. Учишь тебя, учишь…

Я раздвинула ноги, открываясь ему целиком, приглашая в себя.

— Я не могу придумать ничего более извращенного, — призналась, глядя ему в глаза. — С того дня это воспоминание меня заводит в любых условиях. Но если можешь ты — сделай это со мной. Самым грязным и жарким способом, который придумаешь.

Глаза Люция вспыхнули миллиардом звезд первой ночи на Земле.

— Я всегда в тебя верил. Кааааааак мне будет не хватать твоих грязных мыслишек, когда мы сольемся…

— Уверена, будет еще жарче… — мое дыхание прерывалось, потому что холодные кружащие пальцы спустились ниже, к промежности и пока только коснулись нежной кожи, еще ничего не сделали, а я уже сошла с ума от предвкушения.

— Когда мы были в тебе… — его палец медленно проник внутрь меня, и я задрожала от остро ледяной этой ласки. — Это было не жарко.

— Это другое… — попыталась слабо возражать я, но когда длинные пальцы — уже два — медленно, томительно проникают внутрь, пока разгоряченное влажное лоно подрагивает вокруг них, боясь сомкнуться и обжечься холодом, разумно аргументировать получается плохо.

— Я выебу тебя так, что ты вывернешься наизнанку, похотливая моя половина… — прошипел Люций, рывком разводя мои колени еще шире, а потом так же резко вгоняя уже три пальца и раздвигая их внутри.

Его член — это было бы божественно. Но не так остро и не так близко, как то, что происходило сейчас.

— Почему… ты такой холодный. Всегда. Почти всегда… — я говорила на выдохе, когда его пальцы продвигались еще немного дальше, заполняя меня неравномерно, но так… пожалуй, развратно, что хотелось еще и еще.

Он пробуждал во мне ту самую ненасытность, от которой я сбежала сюда.

Только что осуждая троицу внизу за безудержный секс, я хотела, чтобы Люций продолжал пытать меня холодом, растягивать и проверять, насколько далеко я могу зайти.

— Хочешь горячее? — на мгновение его рука во мне нагрелась так сильно, что я испугалась, что обожжет.

— Нет!

— Тогда… — он медленно вынул пальцы, позаботившись о том, чтобы я почувствовала это каждой клеточкой. И так же медленно начал пропихивать четыре. — Потому что ты веришь в любовь, только если тебя при этом мучают.

— Ч-что? — я приподнялась, чтобы посмотреть на него, но увидела его кисть, исчезающую между моих бедер и осталась сидеть. Он отдал уже отвоеванное пространство, чтобы показать мне, как именно сложенные лодочкой пальцы проникают внутрь, раздвигая складки плоти. — Господи…