Перст судьбы - Елизавета Дворецкая (2012)

Собирался он в путь не один: с ним ехал сам Святобор, с целой дружиной из сыновей и прочей родни, да и многие из бывших валгородских беженцев, кто не прочь был вернуться, хотели взглянуть на родное пепелище.

— И Велеська пусть с нами едет, — заявил Святобор, когда зашел к Домагостю обсудить поездку. — Буду духа звать, а она пусть учится. Когда другой такой случай выпадет? Глядишь, еще поможет мне.

— Хочешь ехать? — спросил отец у Велемилы, затаившей дыхание, чтобы не спугнуть такую удачу.

— Еще бы! Батюшка, миленький, пусти меня! — завопила она так, что Милорада у печи от неожиданности чуть не выронила горшок и принялась ее отговаривать:

— Да куда тебе ехать! Не лето на дворе, и там не игрища! Застудишься насмерть!

Но Велемила упрямо стояла на своем, и мать вскоре отступилась. Ей не хотелось отпускать дочь из теплого дома, но она понимала, что Святобор прав. В младшей дочери она замечала наибольшее из всех своих детей сходство с собственной матерью — знаменитой волхвой Радогневой Любшанкой. Лицом на бабку был похож и Велем, но Велемила получила в наследство немало из ее способностей. Сопровождая мать и бабку в лес, она с раннего детства научилась слышать голоса трав — а это дано только истинной травнице. Радогнева считала, что из внучки вырастет волхва, но искусству хождения в Навий мир обучают лет с двенадцати-тринадцати, а ко времени смерти бабки-наставницы Велемиле исполнилось только десять, поэтому учить ее взялся Святобор. Без науки внучку Радогневы оставлять не годилось — при том, какое положение в жизни ей предстояло занять, лишних знаний не будет.

К тому же Велемиле было любопытно взглянуть на это место, о котором она столько слышала. В Вал-городе ненадолго обосновался со своей русской дружиной Иггвальд Кабан, здесь же он и был разбит. Причем две ее старшие сестры принимали в битве почти непосредственное участие. Они оставались на корабле на Сяси, но вид двух молодых прекрасных богинь с пламенными волосами, одетых в варяжские шлемы и кольчуги, так потряс Иггвальда, что он проиграл поединок с Оддом Хельги. В благодарность Одд подарил Яромиле и Дивляне по золотому кольцу из сокровищ богини Торгерд.[9] Яромила и сейчас носила это кольцо и каждый раз показывала в подтверждение, когда рассказывала о тех событиях торговым гостям или вновь подрастающим детям. Велемила тогда была еще совсем девочкой, и никто ее, конечно, не пустил бы даже и близко, но теперь-то она выросла!

Услышав вечером о поездке Велемилы, Стейн тут же кинулся убеждать дядю, что соперника нельзя отпускать одного: необходимо поехать с ним, чтобы проследить, хорошо ли он выполняет условия соглашения. Вестмар не возражал — ему было очень любопытно, на что теперь похож Валаборг. Он отнюдь еще не отказался от надежды стать когда-нибудь там хозяином. А Велемила, узнав, что Стейн тоже едет, явно обрадовалась, и это очень согрело ему душу.

Она и правда обрадовалась — ей нравилось видеть его рядом, сразу делалось весело, как в тот первый вечер после его приезда, хотелось шалить, резвиться, смеяться… Ее судьба была решена давным-давно, даже раньше, чем ей на голову надели девичью тканку и признали невестой, и Велемила не смотрела на Стеню как на «жениха», но отчего-то злилась, если замечала, что другие ладожские девицы бросают на него завлекающие взгляды. Ну а как же — варяжский гость еще молодой, хорошего рода, давно здесь известного, лицом пригож, умен, приветлив, да и не из бедных — такого всякой хочется заполучить в мужья! Как все заволновались и захлопали крыльями, узнав, что чуть ли не в первый вечер приезда Вестмаров племянник обручился со Святодарой! Как обрадовались, выяснив, что невеста перешла к дяде, а молодой жених пока свободен!