Перст судьбы - Елизавета Дворецкая (2012)

На этом месте один из сидящих за столом крякнул. Это был, несомненно, уроженец Северных Стран — рослый, худощавый мужчина лет под сорок, со светлыми волосами, заплетенными в косу, светлой бородкой, в лисьей безрукавке мехом наружу, с железной гривной на груди, украшенной двумя подвесками в виде молоточков, которые называются «торсхаммер» и которые так любят уроженцы земли свеев. Только в отличие от тех, что болтались на ней два года назад — железных, — нынешние «молоточки Тора» были отлиты из серебра.

— Об этом ты можешь узнать прямо сейчас. — Домагость широко усмехнулся и разгладил усы. — Вот он — Вестмар сын Халльварда, по прозвищу Лис.

— О боги! — Хрёрек воззрился на Вестмара с недоверием, которое постепенно переходило в пылкий восторг.

Вестмар даже смутился: не так уж он хорош собой, чтобы им восхищались заезжие датские конунги! За эти два дня они не раз проходили мимо друг друга, но, не будучи знакомы, не обращали на эти встречи внимания.

— Сами боги и Господь наш Христос помогают мне! — воскликнул Хрёрек. — Прошедшей зимой, в гостях у родичей моей жены в Халогаланде, я узнал от ее брата, Одда конунга, что он встречал Вестмара в Альдейгье. И хотя с той встречи прошло три с половиной года, я ни от кого на Готланде не слышал, чтобы Вестмар вернулся из Гардов. И руны указали мне на то, что нужно именно здесь продолжать поиски. И вот я приехал. И раз уж судьба так неожиданно свела нас, я прошу тебя, Вестмар, ответь мне на один вопрос.

— Могу даже на несколько, — великодушно отозвался Вестмар, усмехаясь. — Теперь уже зима, скоро йоль, у людей есть время сидеть у очага и вести беседы, мудрые и поучительные.

Стейн ухмылялся про себя. Хрёрек мог бы порадоваться еще там, в Валаборге, если бы только сказал, кого ищет. Стейн назвал ему свое имя и имя отца, но расспрашивать обо всех его родственных связях Хрёрек не имел причины. А иначе узнал бы, что уже сидит за столом с ближайшим родичем того самого Вестмара сына Халльварда, который ему нужен.

— Скажи, действительно ли ты три с половиной года назад купил у Иггвальда сына Хали три десятка рабынь из Эринна?

— Это правда.

— И ты привез их сюда?

— Да, и это правда.

— А что с ними стало потом?

— Я повез их по Восточному Пути на Олкогу и там продал хазарским купцам.

— Не помнишь ли ты, кому была продана девушка по имени Дарфине дочь Мугрона?

— Боюсь, что я не знал по имени ни одной из них. — Вестмар покачал головой. — А если бы знал, то едва ли бы запомнил.

— Но ведь торговцы рабами всегда спрашивают о происхождении! — воскликнул Хрёрек, с мольбой глядя на него. — Ты же сам прекрасно знаешь, что если простая рабыня стоит марку серебра, то за знатную рабыню, дочь короля, можно получить три марки!

— Я об этом знаю. Но Иггвальд, у которого я купил этих женщин, ничего не мог мне сказать о них, кроме того, что они монахини. Ведь не он захватил их, а Агнар конунг. А расспросить того, как я понял, у Иггвальда не было случая. — Вестмар усмехнулся, живо вообразив себе тот «случай», что свел в море двух охотников до славы и добычи. — Да и не слишком я верю тому, что говорят о своих пленниках морские конунги. Если им верить, то королевских дочерей из Эринна вывозят сотнями. А я не имею привычки продавать кошку за куницу, даже если она тоже была при жизни черной!

— А сами эти женщины ничего не говорили о себе?

— А как бы я стал с ними разговаривать? Я не знаю ни их языка, ни латыни, и ни одна из них не показала, что понимает северную речь.

Хрёрек помолчал, обдумывая, какой бы еще вопрос задать и как бы помочь делу.

— Поезжай теперь на Олкогу! — посоветовал ему Домагость. — Там спросишь, куда тех девок продали.