Психея - Ellen Fallen (2019)

Он пытается меня унизить каждый раз, когда чувствует свою уязвимость. На самом деле Джаред не думает так. По крайней мере, я надеюсь на это. Конечно, во многом он прав, я не сижу в обнимку с возлюбленным на диване, не таскаю ему тарелки со свежеприготовленной пастой и тарелки с кулинарными изысками, мне так удобно. Партнер, именно так я предпочитаю называть их в лицо. А за глаза все они обычные постельные клопики с небольшой разницей в размерах пениса. Так вот когда все становится не интересным для меня, я не скрываю того факта, что мне наскучили наши потрахушки. Эгоистично? А по мне так честно и открыто, зачем навязывать себя и делать вид, что тебе это нравится? Мне казалось, именно за прямоту все меня ценят и принципы, которым придерживаюсь…

— Я больше не хочу об этом разговаривать. Ты либо сейчас находишь свою мошонку и проверяешь на наличие двух овальных яичек, либо собираешь вещи и возвращаешься домой. Я больше не буду с тобой препираться. И мне все равно, что ты будешь мне говорить. — Застегиваю куртку на замок и звучно нажимаю на кнопки. — И да, я спасать буду всегда прежде всего себя! И спать с теми, с кем хочу.

— Это вдвойне странно, ведь еще не прошло двадцати четырех часов, как я вытащил тебя из снежной бури. Но забудь, это был добрый жест исключительного человека.

— Такой исключительный, что даже пергамент превращается в пепел, — цепляю его, чтобы он, наконец, отстал от меня и прекратил набивать себе цену.

— Я для тебя должен быть исключительным, или ты забыла об этом, встретив расфуфыренного осла? — Двери открываются, и заходит Грант, он, молча, собирает все свои вещи, заглядывает в печку и тушит огонь. На его скулах вырисовываются желваки, он зол, и я понимаю его. Сколько уже можно доставать друг друга этими разборками.

— Этот старик, он как сквозь землю провалился, искал его вокруг. — Наконец Грант поднимает глаза, заканчивая с вещами, трет большим пальцем немного отросшую темную щетину.

Я действительно эгоистка, ведь только что мы все сидели за столом, незнакомец помог мне открыть ключ, и нет тревоги, что человек пропал в лесу.

— Да и кому он на хрен нужен? Пусть топает. Моралист чертов. — Я удивленно смотрю на Джареда. — Ему бы еще псалм в руки. Учил меня жизни, травил байки о саморазрушении. Чувак явно пыхнул и забежал на огонек, чтобы поразить вас фокусом с самовозгорающейся бумажкой с каракулями. Сами подумайте, он принес ключ и точно знал, как открыть.

Я качаю головой, это глупо вот так обсуждать человека за его спиной. И ключ открыла я, хотя…

— Ты пытался хоть раз открыть артефакт? — Грант кивает, достает из рюкзака нашу еду, жестяные банки с фасолью, тушенкой и делит ровно пополам.

— И не раз.

— И что, по-твоему, мы будем есть там? У меня нет крыльев, чтобы спуститься с такой высоты так скоро и добыть себе еду. — Грант переглядывается со мной, ставит банки в шкаф и закрывает его ветхой деревянной дверцей.

— Туда, куда мы идем, нельзя назвать «Высотой». И ты вчера, как только мы пришли, съел все запасы, оставленные другими путниками. Чтобы следующие не остались в ловушке голода и мороза, мы обязаны приготовить дрова и еду, поделиться, — он выделяет последнее слово.

— Каждый заботится сам о себе. — Он вытаскивает две банки тушенки из раскрытого рюкзака Гранта и кидает к себе. — Энди явно дала понять, что мы все сами по себе. Правда, солнце? Будем все эгоистами.

Я натягиваю шапку и через силу закидываю рюкзак на спину. Моя рука немного болит, но я не стану жаловаться на жизнь. Джаред умеет вывалить свое дерьмо перед всеми, только для чего он разбрызгивается вокруг, вот вопрос. Грант поднимается и, не позволяя закрыть замок на сумке Джареда, вытаскивает у него одну из банок с едой и закидывает назад себе.