Любовь игрока - Джо Беверли (1997)

Но дома был один Оливер. Уставший, поникший, он сидел, привязанный к стулу.

Мужчины бросились развязывать его, но Порция приказала им отправляться домой: ей хотелось поскорее отделаться от тяжелых воспоминаний и всего, что было с ними связано. Она взяла нож и сама освободила брата. Как только она вынула у него изо рта кляп, он в ужасе закричал:

«Боже мой. Порция? Мне очень жаль!»

— Все хорошо, — сказала она. — Ничего страшного со мною не произошло.

— Но Кутбертсон?! — воскликнул Оливер, растирая следы от веревок на руках.

— Ему заплатили, — ответила Порция, освобождая брату ноги. Она решила не рассказывать ему всю историю, а сообщить только самое главное. — Меня спас Брайт Маллорен. Он меня выкупил.

— И ничего не произошло? — удивился Оливер, хватая сестру за плечи.

— Абсолютно ничего, — заверила его Порция, улыбаясь сквозь слезы.

— О, хвала Господу! — закричал Оливер, прижимая к себе сестру. — Я был просто в отчаянии. Я представлял себе, как… Порция, клянусь, я клянусь тебе, что никогда больше не буду играть.

— Я слышала это уже много раз, — ответила Порция, освобождаясь из его объятий.

— На этот раз я не нарушу своего обещания. — Оливер зарыдал. — Я наконец все полностью осознал. Не могу сказать, чтобы я очень увлекался картами, но они казались мне самым верным путем к решению всех моих затруднений. Я был уверен, что с легкостью верну себе проигранное, но мне не повезло. Я наделал много глупостей, и нам придется их пережить, но обещаю тебе, что больше это не повторится.

Брат был настроен решительно, и Порция поцеловала его.

— Ну если так, то не стоит сожалеть о случившемся. Да, Оливер, вернулся Форт. Он… он был там… у Мирабель, — прошептала она чувствуя, что краснеет.

— Он узнал тебя? — спросил Оливер дрогнувшим голосом.

— Думаю, что да. Он тоже хотел купить меня и, наверное, с той же целью, что и Брайт.

— Он сдерет с меня шкуру… — прошептал Оливер, хватаясь за голову.

Он внезапно вскочил, стараясь устоять на затекших ногах.

— Пуля виновного найдет! — воскликнул он. — Я заслуживаю наказания. Мне лучше поскорее увидеться с ним.

— Ты собираешься к Форту? В такое позднее время?

— Вечерняя жизнь только начинается, дорогая, а мне не терпится поскорее покончить со всем этим. Я все равно не усну после того, что произошло. Чем быстрее я решу, тем скорее ты вернешься в Оверстед.

Порция вполне разделяла его желание.

— Я уверена, что Форт одолжит тебе денег и завтра же мы сможем выехать домой.

Она внезапно вспомнила о двенадцати сотнях гиней, обещанных Брайтом, но как рассказать об этом Оливеру, не раскрывая того, что произошло с ней вечером? Возможно, Форт одолжит брату все деньги, а уж потом она найдет способ объяснить ему их появление.

— Я пошел одеваться, — сказал Оливер и скрылся в своей комнате, оставив сестру в глубокой задумчивости.

«Все могло быть гораздо хуже, — думала она. — Кажется, Оливер всерьез решил остановиться, да и Форт направит его на путь истинный. Завтра же мы уедем в Дорсет, и я больше никогда не увижу Брайта Маллорена».

Порция закрыла лицо руками, стараясь совладать со слезами. Это от усталости, решила она, и Брайт совсем ни при чем. Она не должна видеться с ним снова. Сегодня он спас ее, но все равно он повеса и игрок, и единственное предложение, которое он ей сделал, было оскорбительным для нее.

Порция нашла в себе силы с улыбкой проводить Оливера, напомнив ему при этом не забыть закрыть входную дверь, бесцельно походила по комнате, отгоняя тревожные мысли, и затем устало опустилась на стул, ожидая возвращения брата.

Она была измучена, но знала, что не заснет. Порция попыталась упорядочить свои мысли, но они вновь и вновь возвращались к человеку, такому прекрасному в загадочном свете свечей, к его прикосновениям и к тому огню, который он разжег в ней и который никогда не перерастет в пламя.