Крутой парень - Оливия Голдсмит

— Я подумываю о том, чтобы сделать ей предложение, — сказал отец.

— Ты хочешь предложить ей выпить? Проверь сначала, сколько ей лет.

— Нет. Я хочу предложить ей выйти за меня замуж, — ответил отец.

* * *

Джон вышел из такси на перекрестке у того квартала, где должен был встретиться с отцом. Это был старый грязный район рядом с автовокзалом. Что же подарить Чаку? Бутылку «Южного комфорта»? Или билет в Южную Америку в один конец? Джон зашел в магазин.

В конце концов он остановился на лосьоне после бритья. Глупый классический подарок на День отца. Пока продавец упаковывал его, Джон вспомнил, что именно в этом районе живет Фил. Когда Лаура решила поискать здесь квартиру, Трейси резко воспротивилась. Несмотря на слезы, выступившие на его глазах от порывов ветра, Джон улыбнулся: ему будет о чем рассказать Трейси сегодня вечером.

Он подошел к ресторану «Привет», в котором отец назначил встречу. Это было грязное шумное место, где пассажиры автобусов дальнего следования перекусывали между пересадками.

Джон открыл дверь, и механический голос закричал: «Привет». В зале стояли пластиковые столы и стулья. Вдоль одной из стен вытянулись столы с подогревом, на которых посетителей ожидали вчерашние блюда. Джон почувствовал себя здесь таким же ненужным, как потемневший по краям кочан салата, украшающий стол с закусками. Он заметил прозрачно-бледное лицо, закрытое козырьком бейсболки, и такую же бледную руку, делавшую приглашающие жесты.

Джон направился к отцу по длинному проходу.

Ему удалось не выразить своего ужаса, когда он увидел отца вблизи. За те два года, что они не виделись, Чак постарел лет на двадцать. Отец попытался встать, но Джон усадил его на место и занял стул напротив. Он не поцеловал Чака и не пожал ему руку. Отец казался высохшим, а его кожа напоминала пергамент. Джону не удавалось выжать из себя ни слова.

— Привет, Джон, — сказал Чак. — Ты отлично выглядишь.

Неважное начало разговора, потому что Джон не мог ответить положенное: «Спасибо, ты тоже». Он полез в карман, вытащил свой подарок и молча протянул его Чаку. Отец растерянно посмотрел на него и спросил:

— Что это?

— Это подарок. Сегодня День отца.

Чак, не разворачивая, смотрел на сверток. Потом он покачал головой и повторил:

— Хорошо выглядишь. Ну что, на машину пока не заработал? — Джон собрался объяснить свою точку зрения, но Чак махнул прозрачной рукой, останавливая его. — Я пошутил, — сказал он. — Я знаю, что у тебя все хорошо.

— Откуда? — удивился Джон.

— Твоя мать держит меня в курсе дел. По Интернету. Спасибо, что пришел меня повидать, сын, — добавил Чак.

Джон насторожился: «сын» Чак говорил только в тяжелых случаях. Как правило, за этим следовала просьба о деньгах. Но не сразу. Чак рассказывал о своем доме в Неваде, рассуждал о садоводстве, о будущих выборах. Джон молча ждал. Затем отец приподнял козырек бейсболки и почесал изрядно поредевшие волосы.

— Дьявольски чешется, — сказал Чак. — Они пообещали, что после химиотерапии все будет нормально.

Наконец все части головоломки сложились в общую картину. Прежде чем Джон успел что-нибудь сказать, Чак наклонился к нему и в первый раз посмотрел в глаза.

— Сейчас уже все в порядке, — добавил он. — Метастаз не было. Мне надо пройти облучение, и тогда, если повезет, я снова буду как новенький.

— Здорово, — попытался подбодрить его Джон.

У него не хватало духа задавать вопросы об операции, опухоли, вероятности выздоровления. Все это вертелось у него в голове, но слова не шли с языка.

— Ты хорошо выглядишь, — сказал Джон, и отец в первый раз рассмеялся.

— Ты славный парень, — сказал Чак.

Он всегда очень заботился о своей внешности. Интересно, сейчас его волнует, как он выглядит, или он поглощен стремлением выжить? Но это слишком личный вопрос, решил Джон.