Крутой парень - Оливия Голдсмит

Трейси покосилась на Фила и снова перевела взгляд на Джона.

— Тот, о котором я тебе говорила, — сказала она.

Трейси взяла Джона за руку и провела по ней пальцем, как будто писала что-то.

— Ах, это, — вспомнил Джон. — Да, то есть, я хотел сказать, нет. Но я сейчас все сделаю.

Джон нехотя повернулся к Филу. Если ему обязательно быть свидетелем, то пусть хотя бы приносит пользу.

— Кстати, Фил, ты ездишь на «Ямахе»?

Фил посмотрел на него с презрением.

— Нет, я играю на «Ямахе», а езжу я на «Судзуки».

Джону пора было возвращаться, и у него не было времени на язвительный ответ.

— Отлично. Спасибо. — Это было все, что он успел сказать, ретируясь назад в холл.

Там он выпрямился, оглядываясь в поисках девушки, с которой он мог бы поговорить, прежде чем написать на руке ее телефон. Но никакой девушки здесь не было, да если бы и была, Бет все равно не увидела бы его с ней. Надо что-то делать! Джон решительно взял ручку и нацарапал на руке номер. Подражая походке Джеймса Дина из «Гигантов», он гордо прошествовал к их столику, на котором уже стояли тарелки с палтусом.

— Я начала без тебя, — сказала Бет. — Надеюсь, ты не обиделся.

— Нет. Конечно, нет.

Он протянул руку за соусом тартар и чуть не перевернул его. Бет успела поймать соус и прикоснулась к его руке.

— О, спасибо, — сказал Джон.

Бет покраснела и опустила глаза. Она заметила надпись на руке.

— Это что, телефон Трейси? — удивилась Бет.

Черт побери, еще один прокол!

— Ну… да. Иногда я забываю его, — сказал Джон насколько мог небрежно и решил, что безопаснее сменить тему: — Кстати, о мотоцикле. У меня «Судзуки».

— «Судзуки-750»? — спросила Бет, кладя в рот листочек салата.

Ее рот выглядел очень сексуально. Наверное, такие губы в женских журналах называют пухлыми. Ярко-красная помада Бет приковывала к себе внимание Джона.

— Ага, — кивнул он.

— У моего брата «Харлей». — Бет доела свою рыбу. — Он говорит, что японские мотоциклы — дрянь.

— Это проявление ложного патриотизма.

Он посмотрел на свою рыбу. Она остыла, да он и самого начала не хотел ее есть.

— Тебе не нравится палтус, Джонни?

Черт! Каждый раз, когда Бет называла его так, Джону казалось, что она обращается к кому-то другому.

— Да. То есть нет. Не совсем, — окончательно запутался Джон. — Я заказал палтус, потому что ты его заказала. Но я не вегетарианец, — поспешил добавить он.

Снова наступило молчание. Он должен был хоть что-то сказать.

— У тебя красивые мочки ушей, — наконец вспомнил Джон. — Удивительной формы.

Бет засмеялась.

— Ты такой странный. — Она снова засмеялась и сказала: — Мне нравится твой пиджак. Где ты его купил?

— Моя подруга, то есть я хотел сказать, что она мой друг, то есть друг, но девушка, она решила, что это будет…

Бет перебила его:

— Ты встречаешься с кем-нибудь? Я имею в виду серьезно?

Объясняла ли ему Трейси, как отвечать на такой вопрос? Если да, то он все равно не мог вспомнить.

— Нет. Нет. Я…

— Ты не живешь с ней? — спросила Бет.

Ответ на этот вопрос Джон помнил.

— Нет. Я живу один. Но тебе нельзя ко мне.

— Ну, тогда поехали ко мне, — предложила Бет.

Джон отложил вилку. Он не ослышался? Он чуть было не попросил Бет повторить эти слова, но его сердце забилось в сумасшедшем ритме. Он не мог упустить удачу. Джон помахал официантке и бросил деньги на стол, как только она принесла счет. (Трейси предупреждала его, что не стоит пользоваться кредиткой, да Джон и сам стремился уйти как можно быстрее.) Теперь ему осталось только вывести Бет из ресторана так, чтобы она не заметила Трейси и Фила.

Джон нетерпеливо обнял ее за плечи и мягко, но решительно повел к выходу, повернув так, чтобы она не могла видеть их столика.

Бет подняла голову и посмотрела ему прямо в глаза.

— Это так сексуально, — сказала она.