Анжелика в Новом Свете - Анна Голон, Серж Голон

— Не знаю, может быть, просто сказывается действие этого напитка, а может быть, и ваша доброта ко мне, проговорила она, бросив на него дружеский взгляд. — Вы удивительно располагаете к себе женщин. О, только не истолкуйте превратно мои слова. Я хочу сказать, что у вас особый дар, столь редкий у воина, внушать женщине доверие, вызывать у нее чувство успокоения, уверенности. Откуда у вас эти таланты, мессир де Ломени?

— Я полагаю, — ответил он без ложной скромности, — что приобрел их за годы своей службы под началом мессира де Мезоннева.

И он начал рассказывать ей о том, как сам он приехал в Канаду в то же самое время, что и мессир де Мезоннев, храбрейший и благороднейший человек, посланец короля, на которого была возложена миссия основать город Виль-Мари на острове Монреаль. Тогда из Франции переселялись сюда целые семьи, а также «дочери короля», присылаемые колонистам в жены. В обязанности де Ломени входило встречать их на берегу реки Святого Лаврентия, помогать им, наставлять их в новой, столь отличной от прежней жизни.

— В те времена ирокезы беспрестанно нападали на белых, и любой из нас, стоило ему переступить порог своего дома, рисковал жизнью. Даже во время сбора урожая колонисты не расставались с ружьями. «Дочери короля» были в большинстве своем милыми, приветливыми, отличались примерными нравами, но совсем не умели вести хозяйство и обрабатывать землю. Мы с мадемуазель Бургуа должны были обучить их этому.

— Кто она, эта мадемуазель Бургуа?..

— Святая женщина, приехавшая из Франции, чтобы обучать грамоте детей колонистов.

— Она прибыла одна?

— Сперва одна, но ей всячески покровительствовал мессир де Мезоннев. Губернатор не мог позволить, чтобы в столь отдаленном форте, как наш, разместилась целая община монахинь. Мадемуазель Бургуа ухаживала за больными, стирала белье, учила женщин вязать и улаживала все ссоры.

— Мне бы так хотелось познакомиться с ней. Она все еще живет в Канаде?

— Конечно. Теперь у нее появились помощницы в ее благородном деле, которые, так же как и она, посвятили себя обучению детей, живущих в Виль-Мари де Монреаль и в отдаленных поселках в окрестностях Квебека и Трехречья. Что же касается меня, то теперь, когда Монреаль не нуждается более в моей помощи, а мессир де Мезоннев отозван во Францию, я служу под началом мессира де Кастель-Морга, военного губернатора Новой Франции. Но, вероятно, я навсегда сохраню память о том времени, когда, повязав передник, я превращался в повара и обучал только что прибывших в эти места француженок кулинарному искусству, которое должно было помочь им удержать своих мужей у семейного очага.

Анжелика весело рассмеялась, живо представив себе статного офицера в синем фартуке, обучавшего азам домоводства деревенских девушек и бывших воспитанниц приютов, от которых их опекуны так ловко отделались, отправив выходить замуж за океан.

— Вероятно, вы были восхитительным наставником, и, право, можно только позавидовать женщинам, попавшим под ваше покровительство. Все они, должно быть, были без ума от вас?..

— Не думаю, — ответил де Ломени.

— Не скромничайте. Вы так милы!..

Де Ломени рассмеялся, поняв, что Анжелика пьяна.

— Представляю, какие тут из-за вас разыгрывались драмы…

— Уверяю вас, вы ошибаетесь. Нас была тут горстка людей, очень набожных, очень строгих правил. Иначе мы не смогли бы сохранить свои позиции здесь, на аванпостах христианского мира. Сам я монах и принадлежу к Мальтийскому ордену.

Анжелика так и застыла от удивления.

— Боже мой! Как я глупа! — И тут же восторженно воскликнула: