Экстаз - Николь Джордан

— Нет… их не было… Впрочем, один… Но не существующий на самом деле…

Его брови полезли вверх. Может быть, она не в своем уме? На бедняжку повлияли вчерашние события?

— Возможно, вы попробуете объяснить… — мягко проговорил он.

— Боюсь, вы не поймете.

— Я очень постараюсь.

Она еще ближе подошла к камину и протянула руки к огню, словно они замерзли, хотя в комнате было очень тепло.

— Я вовсе… — начала она говорить. — Я не такая искушенная, какой вы меня представляете… Не знаю, что и как сейчас сказать… Я ни с кем и никогда не разговаривала об этом… Хотя все довольно просто… Я придумала… изобразила себе возлюбленного в своих фантазиях. В мыслях… Он стал приходить в сновидениях…

Она отвернулась от камина, бросила смущенный взгляд на Келла. Щеки у нее горели.

— Пожалуйста, продолжайте, — попросил он. — Это интересно. Только зачем вам создавать возлюбленного из воздуха, когда столько мужчин во плоти готовы со всем рвением исполнять эту роль?

— Как вы не понимаете? Вы шутите, наверное… Разве вам не известно, что существуют правила приличия? Традиции? Или вы живете вне их?

Келл любовался трогательно-наивным выражением ее прелестного лица, не мог отвести от него взгляда. Ради того, чтобы подольше видеть это лицо, он готов был задать еще сотню таких же дурацких вопросов.

— Но ведь, наверное, очень скучно иметь дело с призраком? С миражом? — предположил он.

— Ничего подобного! — оживленно ответила она. — И потом, это гораздо безопаснее. Вы же не влюбитесь по-настоящему в свою фантазию…

— Пожалуй, — согласился он. — Если это касается меня… Значит, вы изобрели возлюбленного? У него есть имя?

— Я называю его «пират». Иногда «корсар». Словом, похититель.

— Что же он украл?

Она улыбнулась, уже успокоенная и удовлетворенная мирным течением разговора.

— Что украл? Наверное, сердце. Душу… Как пишут в книжках.

Да, конечно, пират — всплыло в памяти Келла слово, которое вчерашней ночью она адресовала ему. Только тогда оно произносилось хриплым шепотом, с необузданной страстью.

Очевидно, в те минуты Келл был ее пиратом… Однако все это не объясняет ее несомненную умудренность в любовных играх… Впрочем, кто знает — быть может, такое умение бывает врожденным? Впитанным с молоком матери?..

— Одно могу сказать, — произнес он, — по всей видимости, вы обладаете необузданным… весьма живым, — поправился он, — воображением. И все равно это не вполне объясняет ваше умение — не могу назвать иначе — возбудить… распалить мужчину… Что вы так успешно продемонстрировали вчера на Мне.

Он насмешливо поклонился.

Рейвен снова залилась краской. Что ему нужно от нее? Когда он наконец перестанет ее мучить подобными вопросами? Неужели люди только для этого женятся и выходят замуж?

— Если вы так настаиваете, — сказала она, — я открою вам еще одно. После смерти матери я нашла в ее вещах одну книгу… очень редкую… Ее написала француженка, побывавшая в плену у турецких корсаров. Это история огромной любовной страсти, написанная абсолютно откровенно, без соблюдения каких бы то ни было правил приличия.

— Боже! — театрально ужаснулся Келл, но Рейвен не обратила внимания на его выходку.

— Понимаю, — продолжала она, — вас удивляет, что мать… своими руками…

— Действительно, — согласился Келл, — довольно странно, что ваша мать решила просветить вас таким образом. Почему?