Любовь бродяги - Эми Фетцер (1998)

Секретарша провела Рэмзи в библиотеку. И как только дверь за ней закрылась, он не спеша обошел всю комнату, отмечая те изменения, которые произошли в интерьере за многие годы, миновавшие с тех пор, как он последний раз был здесь. О'Киф с радостью взирал на знакомые ему полированные стеллажи и перегородки и с неудовольствием — на новый камин, окна и мебель. Они были чужды ему, несмотря на то что, стилизованные.под старину, искусно прикидывались старинными приятелями.

Дверь распахнулась, и в комнату вошел невысокий, хорошо одетый человек. Словно не замечая своего гостя, он принялся деловито перебирать бумаги на столе, перекладывать карандаши и вдруг резко поднял глаза. Рэмзи встретил пристальный, холодный, как лезвие, взгляд врага.

— Меня зовут Рэмзи О'Киф, — представился он. — В настоящее время я владею судостроительной компанией Блэквеллов.

— Знаю, — сухо ответил хозяин, внимательно оглядывая его с ног до головы. — Что тебе нужно?

— Только то, что принадлежит мне по праву, — сказал О'Киф и бросил на стол завещание. Фэлон быстро просмотрел бумагу и вернул ее гостю. — Дом и прилегающие к нему земли должны вернуться к семье Блэквеллов.

— Не слишком ли нахальное заявление для человека без прошлого? Ведь ты никто, всего лишь любовник кинозвезды, и не можешь притязать на чужое имущество. А все Блэквеллы уже давно мертвы.

Рэмзи не решился упомянуть о приезде Александра, опасаясь за жизнь старика.

— Я предлагаю выкупить дом, — сказал он, зная, что это любимая тема общения для Ротмера. — И не собираюсь действовать противозаконно.

— Не согласен. Этот дом принадлежит мне.

Интонация в его голосе напомнила О'Кифу Филипа, и это еще больше разозлило Рэмзи.

— Поместье никогда не принадлежало тебе по праву, — холодно произнес он, окинув собеседника злобным взглядом. — Ты украл его. И сами Блэквеллы из могилы свидетельствуют об этом.

Он бросил на стол копию найденной им приписки к завещанию. И Фэлон, взяв ее в руки, принялся внимательно изучать каждую строчку старинного текста. Чем дальше он читал, тем мрачнее становилось его лицо.

— Это ничего не меняет, — произнес он, с деланной небрежностью положив документ обратно. — Я так затяну судебное разбирательство, что ты отправишься вслед за Блэквеллами, прежде чем добьешься своего.

— Ты слишком самоуверен, и это вредит тебе, — ответил О'Киф, пряча в карман приписку. — Вряд ли ты останешься в этом доме, если узнают о твоем участии в похищении ребенка.

Ротмер усмехнулся и, ничего не сказав, стал небрежно постукивать карандашом по поверхности стола, внимательно всматриваясь в лицо гостя. Он был почти уверен, что у этого человека есть необходимые ему бриллианты. Но чтобы узнать это наверняка, нужно расспросить ювелира, у которого данный нахальный субъект оценил камень. А Фэлон не хотел привлекать излишнее внимание к этому делу, — Разобраться в том, что произошло двадцать пять лет назад, почти невозможно, — наконец произнес он. — И что же ты знаешь об этом?

Рэмзи хитро улыбнулся и, как бы между прочим, посмотрел на большую старинную картину, висевшую над столом, а затем спокойно, словно никуда не торопясь, перевел свой взгляд на Ротмера.

— Мне известно все и о похищении, и о наследстве, — медленно выговорил он и увидел, как побледнело лицо хозяина. — Вот уже двести лет Ротмеры сосут кровь Блэквеллов.

Он резко повернулся и вышел из комнаты, столкнувшись в дверях со стройной белокурой девушкой. Увидев ее, Рэмзи вздрогнул и, оглядев с ног до головы, небрежно поклонился, проходя в коридор.

— Кто это? — спросила Слоун, закрывая за собой дверь.

— Неприятности, — ответил Фэлон, нервно прохаживаясь из угла в угол. Остановившись, он взглянул на телефон и махнул в его сторону рукой. — Звони.