Смятение сердца - Эми Фетцер (1997)

Сэйбл бросила встревоженный взгляд через плечо, уверенная, что слышала голос Хантера. Однако тот в это время бился над тем, чтобы одной рукой удерживать зеркальце, а второй брить щеку в опасной близости от шрама. Выходило, что к ней обратился голос ее души.

— Я помогу, — предложила Сэйбл, заметив муки Хантера.

Она взяла зеркальце и опустилась на колени рядом с лоханью, вода в которой остыла уже до комнатной температуры. Впрочем, Хантера это как будто не беспокоило. Он повернул зеркальце под нужным углом, улыбнулся в знак признательности и продолжил бритье. Возможно, ей скоро стало бы неловко находиться в непосредственной близости к обнаженному мужчине, но он так яростно скреб бритвой, что она испугалась за едва затянувшийся шрам.

— Осторожнее, мистер Мак-Кракен! Вы повредите шов!

— Кстати, о шве: пора его убрать. Он жутко зудит.

— Ах так? Будь по-вашему.

Подвинувшись, Сэйбл крепко взялась за подбородок Хантера, откусила узелок у самого виска, а за другой резко потянула. Волосяная нить выскользнула практически безболезненно. Не выпуская подбородка, Сэйбл подняла бритву и начала брить щеку вокруг шрама.

— Прекратите улыбаться, это мешает.

— Я не нарочно.

— И держите рот закрытым.

— Тебе нравится командовать, правда ведь?

— Иногда. А теперь не мешайте мне заниматься делом.

— Отличное бритье, — похвалил Хантер, когда его подбородок оказался наконец на свободе. — И мне нравится, когда ты командуешь.

— Да неужели? — преувеличенно удивилась Сэйбл, скрывая удовольствие. — Большинство мужчин предпочитает женщин кротких, как голубицы, которые соглашаются со всем, что бы им ни говорили. А уж если женщина попробует командовать!..

— Значит, я не такой, как большинство мужчин.

Сэйбл в этот момент поднесла бритву к его шее. Она помедлила, потом сказала:

— Я уже не раз убеждалась в этом.

— Тогда позволь спросить — лучше я или хуже?

— Однажды вы уже задавали этот вопрос.

— Я помню. Помню и то, что ты не ответила ничего конкретного.

Она подвинулась ближе, держа бритву у самого его горла и готовясь снова ухватить за подбородок. Хантер и вправду был человеком необычным. Снова и снова он отдавал себя на ее милость, невзирая на резкости, которые успел услышать. Почему бы, подумала она, хоть один раз не дать ему честный ответ?

— Вы лучше других, мистер Мак-Кракен, — сказала она негромко, мягко и была одарена открытой, незащищенной улыбкой.

Наконец с бритьем было покончено.

Близость Сэйбл не прошла для Хантера бесследно, оставалось только надеяться, что это не слишком бросается в глаза. Он не мог припомнить, чтобы когда-нибудь хотел женщину с такой силой. Мало-помалу в нем пробуждалось чувство собственности, заставляя испытывать враждебность ко всем и всему, что могло хоть как-то покуситься на нее. Это было опасное состояние, тем более что она принадлежала другому.

Он попробовал представить Сэйбл в объятиях Черного Волка — и не сумел. Неужели она не заслуживала лучшего мужа, чем человек, для которого жена — лишь собственность, часть имущества, как лошадь или лук?

«И какого же мужа она заслуживает? — ядовито поинтересовался внутренний голос. — Уж не такого ли, как ты? Можно подумать, ты знаешь, что нужно женщине вроде нее!»

Хантер бросил вороватый взгляд из-под ресниц. Сэйбл собирала бритвенные принадлежности. Лицо ее было сосредоточенным, задумчивым. Округлости груди вольно обрисовывались под рубашкой, создавая волнующий контраст с выражением лица. Что она делала с ним! Еще немного — и он действительно высунется из воды! Хантер незаметно подвинул к опасному месту мочалку и решил впредь мыться как можно дальше от Сэйбл.

Ничего не зная про бурю, бушующую в его душе и — что еще хуже — теле, Сэйбл повернулась и провела ладонью по лицу Хантера, проверяя качество бритья.

— Сойдет, — пробормотала она про себя. Хантер накрыл ее руку своей.