Леди удача - Патриция Гэфни

Риордан стал целовать ее волосы, лоб, щеки, провел языком вдоль линии скулы, подбородка, шеи. Его тело, натянутое, как тетива лука, вздрагивало от еле сдерживаемой страсти. Легкая россыпь испарины выступила у него на груди и на шее, лицо под трехдневной черной бородой пошло красными пятнами. Он провел рукой по ее обнаженному бедру под сорочкой. Какого черта вообще на ней эта сорочка? – подумал он и нетерпеливо потянул на себя скомканный шелк, а Кассандра, взбрыкнув обеими ногами, помогла ему окончательно сбросить последний покров. И тотчас же его рука накрыла нежный холмик у нее между ног, пальцы погрузились в шелковистые вьющиеся волосы.

Ее голова откинулась назад. Закрыв глаза, стиснув зубы, она изо всех сил пыталась не закричать, но удержаться не могла. Когда он обхватил губами ее грудь, крики Кассандры перешли в беспомощные стоны. Он заставил ее развести ноги, его пальцы, вдруг ставшие скользкими, забрались ей внутрь. Ее бедра начали смыкаться как-то по-новому – не то в попытке защититься, не то в страстном, призыве. Она пробормотала что-то, то ли «не надо», то ли «ладно». Он не смог разобрать, что это, но ему уже было все равно. Шепча страстные слова ей на ухо и действуя коленями, он развел ее ноги еще шире.

Первое же прикосновение заставило его задрожать от желания. Риордан понял, что, если не возьмет себя в руки, все будет кончено через минуту. Но он не мог остановиться, не мог ждать, он должен был обладать ею. Заглушив ее крик страстным поцелуем, он вошел в нее. Она впилась ногтями ему в плечи, но он этого не заметил: все его чувства были сосредоточены на другом. Она оказалась горячей и жаркой! но удивительно тесной. Он попытался продвинуться глубже и вдруг замер, ощутив преграду и услыхав наконец ее испуганный возглас.

– Касс?

Внезапный болезненный холодок пробежал по его коже. Нет, нет, о Боже, нет! Все ее мышцы, придавленные его телом, были сведены судорогой. Он отстранился, чтобы заглянуть ей в лицо, и оцепенел от ужаса.

– О Господи, Касс! Милая моя!

– Мне не больно… Все хорошо, мне это нравится…

Но ее глаза закрылись, на длинных ресницах повисли алмазами сверкающие капли слез. Тяжело дыша, Риордан прижался лбом к ее плечу. Одна-единственная связная мысль промелькнула у него в голове: Куинн за это заплатит.

Кассандра вновь прижалась к нему, подавшись вперед всем телом.

– Сделай это, – прошептала она. – Я этого хочу.

Но он смог лишь обнять ее крепче. Жгучая боль стыда раздирала ему грудь, раскаяние оставило на языке горьковатый привкус морской соли.

– Все хорошо, – уговаривала Кассандра, ласково поглаживая его по плечам обеими руками. – Мне не больно, со мной все в порядке. Я просто… немножко испугалась в первую секунду, но все уже прошло. Если ты продолжишь, я думаю…

Риордан поднял голову и заглянул в ее прелестное, серьезное, немного встревоженное лицо.

– Не надо, Касс, – сказал он с горечью. – Не надо меня прощать так скоро.

Вымученная, дрожащая, полная отвращения к себе улыбка появилась у него на губах.

– Ты могла бы попрекать меня этим до конца наших дней.

Она негромко рассмеялась.

– С какой стати мне это делать?

– Потому что я виноват. Сколько раз ты пыталась мне втолковать…

– Не так уж много раз.

Она провела большими пальцами по его скулам.

– А теперь это уже неважно. И вообще, не могли бы мы отложить разговоры на потом?

– Нет, это очень важно! Клянусь, тебе, Касс, я никогда не хотел причинить тебе боль. Я охотнее пострадал бы сам.

– Все, довольно! Я тебя прощаю, хочешь ты этого или нет. Сейчас мне приходит в голову только один проступок, которого я ни за что не смогла бы тебе простить.

– И что же это за проступок?

– Если ты оставишь меня сейчас, когда я так хочу тебя. Поцелуй меня еще раз, делай все, что раньше делал. Люби меня, Филипп, я хочу любить тебя. Сделай меня своей.