Майкл убрал правую руку, а левую вытянул кверху. Сидни чуточку подалась назад, готовясь увидеть панический всплеск крыльев, рывок навстречу свободе. Но ничего не случилось. Славка повертела головкой из стороны в сторону, с любопытством изучая незнакомое пространство. Майкл приложил указательный палец к ее грудке, и она вскарабкалась на него розовыми лапками с острыми коготками, как на жердочку. Еще одна зачарованная минута прошла в молчании. Все закончилось, когда славка с тихим шорохом расправила крылышки и улетела – мгновенная вспышка, тотчас же растворившаяся в вечернем воздухе. Сидни не могла поверить, что все это произошло наяву.

– Славка, – негромко произнес Майкл в наступившей тишине. – Мне нравится узнавать имена. Что как называется.

– Майкл.

–Да?

– Как ты это сделал? Он повел плечами и улыбнулся.

– Спасибо тебе. Это был самый замечательный подарок на свете.

– Тебе понравилось?

– Очень. Она была чудесна! Спасибо большое. Майкл внимательно вглядывался в ее лицо, наклонив голову. За секунду до того, как он поспешно опустил свои длинные черные ресницы, Сидни разглядела в его глазах потаенный огонь, и внезапная слабость охватила ее прежде, чем она осознала, что означает это выражение. Сомнений быть не могло: Майкл же видел, как она целовала Чарльза в благодарность за цветы, и теперь ждал от нее такой же награды. Ну да, конечно, Майкл их видел и решил, что благодарные получатели подарков выражают свою признательность поцелуями.

Что ж, иногда люди так и поступали. Многие люди и довольно часто. Это была всего лишь условность дань вежливости… Такие вещи делают не задумываясь…

Сидни была вообще не в состоянии думать. Она опять взглянула на Майкла и сразу поняла, что совершила ошибку. Он неотступно смотрел на ее рот. На один бесконечно долгий, головокружительный миг ее сердце перестало биться под его неподвижным, прикованным к ней жадным взглядом. Но он не подвинулся ближе, не попытался к ней прикоснуться. Томительное молчание затягивалось.

А может, она ошиблась? В конце концов, откуда ему знать о поцелуях? Он дважды видел, как она целовалась с Чарльзом, у него на глазах она много раз целовала Сэма, хотя это было совсем другое дело. Возможно, он видел, как она целовала Филипа и даже тетю Эстеллу. И отца.

Нет, если хорошенько подумать, Майкл знал не так уж мало.

Но она придавала происходящему слишком большое значение. Все это невыносимое напряжение исходило не от Майкла, а от нее самой. Он просто сидел и теперь уже смотрел куда-то вбок, его смуглый, чистый профиль был прекрасен в полутьме. Задыхаясь от собственной дерзости. Сидни наклонилась к Майклу и прижалась губами к его твердой щеке.

Он сидел совершенно неподвижно, только длинные ресницы часто-часто вздрагивали. От него пахло мылом, сосновой хвоей, чистым, мужским потом.

– Спасибо, – повторила Сидни и легонько прижалась щекой к его щеке.

Ей хотелось продлить это мгновение, но Майкл, казалось, никак не реагировал на происходящее. Он по-прежнему сидел как каменный и продолжал молчать. Сидни в растерянности отодвинулась. Сердце у нее бешено стучало. Он не хотел даже взглянуть на нее. Сидни коснулась его руки и тотчас же неловко и торопливо встала. Глупо было бояться Майкла, но ей все-таки стало страшно. Ее охватил панический страх перед чем-то темным, диким и непредсказуемым. Он сидел, вцепившись побелевшими руками в скамейку, и она понятия не имела, можно ли доверять его самообладанию.

– Ну что ж, мне, пожалуй, пора. Уже поздно, и моя тетя…

Сидни сделала глубокий вздох. Взгляд Майкла пронзал ее насквозь. Ее смущение и бессвязный лепет не сбили его с толку. Он понял ее страх и принял его как должное. Одобрил его.

Это испугало ее еще больше.

Она протянула ему руку и тут же уронила ее.

– Доброй ночи, Майкл, – сказала она, стараясь, чтобы голос звучал легко и беспечно, как будто ничего не случилось.