Убежденный холостяк - Данелла Хармон

— Наверное, ты меня презираешь, жалеешь… сокрушаешься о том, что встретила меня. Вот, взгляни, я рыдаю, как двухлетних карапуз…

— Презираю и жалею? Ничего подобного! И никогда не буду. Ты потрясающий человек, но сам, мне кажется, не догадываешься об этом, верно? Я хочу быть рядом с тобой, хочу стать частью твоей жизни и чтобы ты стал частью моей. — Челси решила шуткой разрядить обстановку. — А иногда меня так и тянет придушить тебя, потому что ты безумно упрям. В жизни не встречала подобного упрямца. Тебе следовало бы предупредить меня об этом.

— Да, следовало бы — тогда ты смогла бы вовремя уйти.

— Даже не мечтай об этом! — с деланным возмущением заявила Челси.

Ее попытка развеселить его принесла свои плоды. Рыдания уступили место смеху, Эндрю поднял голову и провел руками по лицу. Однако он так и не решился посмотреть на жену. Челси вынула из кармана носовой платок, протянула ему, и он молча вытер глаза.

Челси терпеливо ждала. Эндрю теребил носовой платок и смотрел на руки, пытаясь найти слова, которые помогли бы ему освободиться из мрачной тюрьмы боли.

— Все началось на прошлое Рождество, — наконец проговорил он, не поднимая головы. — Помнишь, все обсуждали пожар в замке Блэкхит?

— Да. Тогда только об этом и говорили.

— Так всегда, правда? — сокрушенно покачал он головой. — Дай людям пищу для разговоров, и они будут судачить день и ночь. — Он сунул платок в карман, затем глубоко вздохнул, чтобы успокоиться, и откинулся на спинку сиденья. — За несколько месяцев до этого я носился с идеей построить летательный аппарат, однако так и не приступил к этому, потому что все время возникали новые идеи, более соблазнительные, более интересные. — Эндрю взял Челси за руку. Он так крепко держал ее, что казалось, будто он цепляется за соломинку. — Тебе уже известно, что я не очень организованный человек… Короче, Люсьену нравилось поддразнивать меня и говорить всем, что у меня ничего не получится. Кончилось тем, что я страшно разозлился на него и дал себе слово построить его, чтобы доказать обратное.

Челси сжала в ответ его руку. Она была холодной и влажной.

Эндрю устремил взгляд в потолок кареты.

— И я построил его, как и говорил. Я был так горд… так уверен в том, что мое имя появится в списке ученых, что память обо мне будет жить в моих потомках, что все члены научного общества увидят во мне великого изобретателя. — Он горько рассмеялся. — Говорят, гордыня до добра не доведет. Именно это со мной и произошло. Люсьен давал бал в честь Чарльза: тот вернулся оттуда, откуда обычно не возвращаются. Были приглашены все, в том числе сам король.

И я, глупец, подумал, что это великолепная возможность продемонстрировать мое изобретение, взлететь с крыши замка и приземлиться прямо на страницы истории… и своим триумфом утереть нос Люсьену.

Эндрю снова вдохнул полной грудью.

— Все шло идеально, — продолжал он, мысленно возвращаясь в прошлое. — Король захотел взглянуть на машину до полета, я отвел его на крышу, где стоял мой аппарат. А тем временем в бальном зале вспыхнул пожар. Через несколько минут огонь охватил правое крыло замка. Мы спустились в лабораторию и обнаружили, что оказались в ловушке: бежать было некуда.

— Боже мой, — прошептала Челси, бессознательно прижимая его руку к груди.

— Чарльз прорвался к нам по горевшей лестнице и вывел короля и его свиту. Я ничего не видел в дыму, ничего не слышал — я был оглушен ревом пламени. Вокруг рушилась крыша, взрывались склянки с реактивами. Я бросился за Чарльзом и королем, но потом подумал о чертежах и вернулся в лабораторию. Вот и все, что я помню. Когда я пришел в себя, я лежал на полу, вокруг меня бушевал огонь, а Чарльз — он вернулся за мной — прикрывал меня своим телом, пытаясь спасти от пламени, хотя было ясно, что мы оба погибнем.

Челси в ужасе зажала рот ладонью, представив, что грозило ее мужу.

— Наверное, твой брат очень тебя любит.